Война и космос

Трамвайный завод «Вечные ценности» славился сварливостью своих сотрудников. И инженеры, и сборщики, и режимные рабочие здесь были агрессивными, неуравновешенными людьми со злыми помыслами и завистливыми сердцами. Никогда не желали они друг другу добра и всегда ревностно относились к чужим достижениям и победам.

Однако волею судеб молодой поэт Никифор Белена (в миру – Никита Бирюков) зашел писать свой злополучный очерк для газеты «Дети Луны» именно сюда.

– Я из газеты «Дети Луны», специальный корреспондент, – вежливо расшаркался Никифор на КПП.

– Слыхали, знаем, – буркнула вахтерша. – Проходи.

– А куда идти-то? – улыбнулся Никифор.

– Ну, разве непонятно, спускаешься на этаж вниз, проходишь пролет, там поднимаешься на три, потом по коридору налево, повернешь через арку и третья дверь! – возмутилась вахтерша.

– Позвольте, вы не могли бы... – начал было Никифор, но суровый вид женщины остановил его. – А какой номер у кабинета?

– Ну, не идиот ли? – вздохнула вахтерша. – Триста одиннадцатый, неужели трудно башкой своей это уяснить?

– А вы мне не хамите, – бросил Никифор через плечо и помчался вниз по лестнице прочь от проходной, с удовольствием расслышав, как охнула вахтерша и начала поносить Никифора на все лады.

– Ну и дура, – заключил Никифор.

– Вы это мне? – вскричала какая-то женщина, шедшая ему навстречу.

– Нет, что вы... – залепетал Никифор, не готовый к такому повороту событий.

– Вы меня дурой назвали? – заорала в полный голос женщина. – Негодяй какой!

– Я сам с собой разговаривал, дамочка, – успокоил ее Никифор, но не тут-то было:

– Я вам не дамочка! Домогатель! Извращенец!

– Отстаньте вы от меня! – разозлился Никифор. – Дайте пройти!

– Вы кто вообще такой, чтобы проходить? – вдруг решительно спросила женщина. – Ваше удостоверение!

– Я не намерен перед вами отчитываться, – рявкнул Никифор.

– Ваше удостоверение!

– Подите прочь с дороги!

– Удостоверение! Охрана!

– Ладно, ладно, вот мой пропуск, – сдался Никифор и сунул женщине в лицо подписанную в редакции бумажку.

– Ах, вы журналист? Я вам по месту работы напишу, какой вы хам и грубиян.

– А я напишу вам! – парировал Никифор. – Я вас всех выведу на чистую воду!

– А вот это видел? – неожиданно женщина скрутила пальцами неприличный жест и сунула им Никифору под нос.

Задыхаясь от гнева, Никифор прошел мимо женщины и последовал дальше по своему нелегкому маршруту. Обернувшись, он обнаружил на своем клетчатом пальто омерзительный плевок, который в этот миг показался Никифору настоящим змеиным ядом. Воздержавшись от комментариев, он лишь тяжело вздохнул.

– А что вы тут вздыхаете? – спросил кто-то сзади. – Не видите – производство идет? Вздыхать не положено!

– Пойдите вы к черту, – сквозь зубы процедил Никифор и тут же услышал длинную череду проклятий в свой адрес, да таких, от которых волосы вставали дыбом. Однако голос был женский, и связываться не хотелось.

Наконец Никифор достиг заветной триста одиннадцатой комнаты, над которой красовалась табличка с надписью «Главн. директ. тр. тр. «Вечные ценности» Потустороннев Г.К.» Никифор деликатно постучался в дверь и, не услышав никакого ответа с другой стороны, рванул ручку на себя. В кабинете восседал на кожаном кресле полный мужчина, вытирал лысину платком и раскладывал пасьянс.

– Я разрешал входить? – раздраженно спросил он у Никифора. – Разрешал или нет?

– Не знаю, я ничего не слышал, – ответил Никифор. – Я – Никифор Белена...

– И это дает вам право входить в кабинет главного директора трамвайного треста без предупреждения?

– Я постучался!

– По-вашему, этого достаточно? – возмущенно воскликнул директор. – А если я постучусь к вам в окошко, пока вы спите, и тут же влезу в него? Это вообще допустимо?

– Но ведь вы не спите!

– Оставьте софистику, интервент! Признавайтесь, вы производственный шпион? Я вас выведу...

– Нет, это я вас выведу, – чаша терпения Никифора переполнилась. – Я – журналист из «Детей Луны», пришел делать репортаж о вашем предприятии, но теперь чувствую, что напишу разоблачительный очерк и всех вас выведу на чистую воду! Негодяи! Сперва ваша вахтерша, хамка, потом эти рабочие, которые непонятно чего хотели, обругали меня, а теперь еще вы! Ну, знаете ли...

– Ах, вы журналист! – директор тут же изменился в лице, возмущение в ту же секунду превратилось в фальшивую улыбку, какой улыбаются кредиторы, думая про себя: «Ну и облапошим мы тебя, дружок, давай сюда свой паспорт!» – Так чего же вы молчите!

– Вы мне и слова сказать не даете! – ответил Никифор. – Я пытался, вы же не слушаете!

– Нет, что вы! – спохватился директор. – Садитесь, вот вам стульчик, чаю изволите, может быть, сразу договоримся? – И он суетливо забегал по кабинету.

– Что значит договоримся? – деловито осведомился Никифор.

– Ну, о сумме взятки за хороший репортаж.

– Вы мне деньги, а я вам – хороший репортаж?

– Именно, именно так, дорогуша! – подтвердил директор.

Никифор, считавший, что искусству ничего не должно мешать, в том числе и материальные невзгоды, денег не гнушался.

– А... сколько я получу за хороший репортаж?