Война хаоса

– Тодд? – говорю я.

– Погодите, – произносит вдруг мэр.

[ТОДД]

– Погодите, – говорит вдруг мэр.

Это он не контролировать меня пытается, никакой гул не идет ко мне параллельно с тем, что я ему посылаю, – с тем, который заставляет его идти в море, топить себя там, быть съеденным теми тварями, што плавают все ближе и ближе к берегу, ожидая свою добычу.

Он просто говорит: «Погодите», – такая вежливая просьба.

– Я не собираюсь тебя щадить, – говорю. – Я бы пощадил, если бы правда мог тебя спасти, – но я не могу. Мне жаль, но спасти тебя нельзя.

– Я знаю, – говорит он и снова улыбается, с невыразимой печалью, и я чувствую, што на этот раз она настоящая. – Знаешь, ты ведь правда меня изменил, Тодд. Понемножку – и к лучшему. Достаточно, чтобы узнать любовь, когда я ее увижу, – он смотрит на Виолу и потом снова на меня. – Достаточно, чтобы теперь спасти тебя.

– Меня? – недоумеваю я и думаю Шаг назад, и он делает этот шаг, еще один.

– Да, Тодд, – кивает он, и пот выступает у него над верхней губой от попыток сопротивляться мне. – Я хочу, чтобы ты перестал гнать меня в прибой…

– Да вот еще!

– …потому что я уйду туда сам.

Я моргаю.

– Хватит с меня игр, – говорю и приказываю сделать еще шаг. – С ними покончено.

– Тодд Хьюитт, – говорит он. – Ты – мальчик, который не убивает.

– Я больше не мальчик, – отвечаю я. – И я убью тебя.

– Знаю. И это сделает тебя еще больше похожим на меня, понимаешь?

Я останавливаюсь и просто держу его там, а у него за спиной грохочут волны, и твари уже дерутся промеж себя и, черт, какие же они громадные…

– Я никогда не врал про твою силу, Тодд, – сказал мэр. – Ты достаточно силен, чтобы стать новым мной, если захочешь…

– Я не…

– Или быть как Бен.

Я морщу лоб.

– Бен-то тут при чем?

– Он тоже слышит голос планеты, Тодд, совсем как я. И как будешь слышать его ты рано или поздно. Но он живет в нем, умеет быть его частью, дает потоку нести себя, не растворяясь, не утрачивая свой разум.

Снег падает на нас, белит волосы мэра. Я вдруг понимаю, как же я замерз…

– Ты мог бы стать мной, – говорит мэр. – Или можешь стать им.

Он сам делает шаг назад.

И я его не заставлял.

– Если ты убьешь меня, это будет еще на шаг дальше от него. И если твоя доброта настолько меня изменила… достаточно, чтобы не дать тебе стать мной, значит, так тому и быть.

Он смотрит на Виолу.

– Лекарство настоящее.

Она бросает взгляд на меня.

– Что?

– Я нанес на первую партию браслетов медленно действующий яд, чтобы убить всех женщин. И спаклов тоже.

– ШТО?! – ору я.

– Но лекарство настоящее, – продолжает он. – Оно работает. Я сделал это для Тодда. Результаты исследований – на корабле. Мистрис Лоусон без труда их проверит и подтвердит. И это, – он кивает ей, – мой прощальный дар тебе, Виола.

Он снова смотрит на меня и улыбается, грустно-прегрустно.

– Вы двое вылепите этот мир и его будущее, Тодд.

Он глубоко вздыхает.

– А я, со своей стороны, очень рад, что мне никогда не придется этого увидеть.

Он разворачивается и делает шаг в прибой, огромный шаг… потом еще один и еще…

– Стой! – кричит ему в спину Виола.

Но он не останавливается и продолжает шагать, почти бегом, и Виола соскальзывает с Ангаррад, и они обе уже рядом со мной, и мы смотрим, как сапоги мэра расплескивают воду и погружаются глубже, и вот волна почти сбивает его с ног, но он удерживается на ногах…

И оборачивается взглянуть на нас…

Его Шум безмолвствует…

Лицо невозможно прочесть…

И с исполинским зевком одна из теней в глубине разбивает поверхность воды – вся пасть и черные зубы и жуткая слизь с чешуей – и летит по воздуху к мэру…

Изворачивая пасть, чтобы схватить его за корпус…

Мэр не издает ни звука, когда огромная тварь вминает его в песок…

И уволакивает назад, под воду…

Вот так, в мгновение ока…

Он исчезает с глаз.

[ВИОЛА]

– Всё, – сказал Тодд, и да, я тоже не верила своим глазам. – Он просто взял и ушел туда. Сам.

Тодд тяжело дышал, а на лице у него были написаны неимоверная усталость – и такое же неимоверное удивление от того, что сейчас произошло…

А потом – только потом – он увидел меня. По-настоящему увидел меня.

– Виола, – сказал он.

Я схватила его в объятия, и он схватил меня, и больше не надо было ничего говорить… совсем ничего.

Потому что мы знали, оба знали.

– Все кончено, – прошептала я. – Поверить не могу… Все кончилось.

– Я думаю, он правда хотел умереть, – сказал Тодд, не выпуская меня. – Оно уже почти уничтожило его под конец, эта попытка контролировать вообще все.

Мы не сговариваясь перевели взгляд на море. Громадные твари все еще ходили кругами, прикидывая, не пожелаем ли мы с Тоддом стать следующим блюдом. Ангаррад просунула морду между нами и носом толкнула Тодда в нос.

МАЛЬЧИК-ЖЕРЕБЕНОК, сказала она, да с таким чувством, что у меня слезы брызнули из глаз. МАЛЬЧИК-МОЙ-ЖЕРЕБЕНОК.

– А вот и моя девочка, – Тодд погладил ее по носу, но и меня не выпустил… а потом увидел ее Шум, и лицо его стало печально.

– Желудь.

– Мне пришлось бросить Брэдли, – совесть снова запустила в меня зубы. – И Уилфа с Ли тоже, и я понятия не имею, что там у них…