Война хаоса

Я подъехал на Ангаррад поближе к Желудю, штобы как следует поздороваться с Виолой… уже чувствуя ту теплую волну, какая всегда меня накрывает при виде нее… – и увидел, как скверно Виола выглядит. Какая она бледная и…

Виола смотрела на меня – озадаченно, вопросительно, наклонив голову набок.

Я понял, что она пытается меня читать.

И не может.

[ВИОЛА]

Я уставилась на Тодда. И смотрела, смотрела, смотрела…

Я не слышала его.

Совсем.

Я думала, что это все ужасы войны, травма, шок – что это они довели его до этой размытости… Но на сей раз оно было по-другому.

Почти тишина.

Как у мэра.

– Виола? – прошептал он.

– Я так понимаю, в вашей партии должно быть четыре человека? – светски заметил мэр.

– Симона решила остаться на корабле, – сообщил Брэдли, и (хотя я не сводила глаз с Тодда) его оглушительный Шум был доверху набит Айвеном и прочими… и они угрожали учинить бунт и насилие, если их бросят тут одних без возможности себя защитить.

Симоне пришлось остаться в лагере. По-хорошему оставаться надо было Брэдли – его Шум и так каждую секунду выдавал все и обо всех, – но те, на холме, во главе с Айвеном, отказались терпеть, чтобы их защищал какой-то Гуманист.

– Весьма прискорбно, – посочувствовал мэр. – Горожане явно соскучились по сильному лидеру.

– Это только один способ понимать ситуацию, – отозвался Брэдли.

– И вот они мы, – подхватил мэр, – встретились, чтобы задать курс будущего развития всему этому миру.

– Да, вот они мы, – согласилась мистрис Койл. – Так что давайте начинать, никто не против?

И она заговорила.

И ее слова были таковы, что даже меня заставили отвлечься от Тодда.

– Ты – преступник и убийца, – заявила она мэру голосом, спокойным, как камень. – Ты устроил геноцид спаклов и тем самым навлек войну на всех нас. Ты посадил в тюрьму, обратил в рабство, а затем навечно заклеймил всех женщин, до которых сумел дотянуться. Ты оказался бессилен остановить спаклов, чьи атаки стоили тебе половины армии. Это только вопрос времени, когда твои люди восстанут против твоего лидерства и решат взамен консолидироваться вокруг превосходящей огневой мощи корабля-разведчика – хотя бы чтобы выжить в те несколько недель, что остались до прибытия остального конвоя.

На протяжении всей этой речи она улыбалась – несмотря на то, с каким выражением уставились на нее мы с Брэдли… и как смотрел на нее Тодд…

А дальше я заметила, что мэр, слушая ее, тоже улыбается.

– Так почему бы, – закончила мистрис Койл, – нам просто не посидеть и не полюбоваться тем, как ты сам себя уничтожаешь?

[ТОДД]

– Ты, – сказал мэр мистрис Койл, спустя одну долгую безмолвную минуту, – преступница и террористка. Вместо того чтобы работать со мной в паре, стараясь превратить Новый Прентисстаун в гостеприимный рай для новых поселенцев, ты планомерно пыталась взорвать его, решив, что пусть он лучше будет уничтожен, чем получит будущее, которое ты не выбрала для него лично. Ты убивала солдат и ни в чем не повинных горожан, ты покушалась на жизнь юной Виолы, которую мы все видим здесь, и думала только о том, чтобы свергнуть меня и самой встать во главе какого-нибудь нового Койлвилля, – тут он кивнул Брэдли. – Команда корабля-разведчика со всей очевидностью лишь нехотя поддерживает тебя – после того как ты манипуляциями добилась, чтобы Виола запустила ту ракету. И сколько огневой мощи еще осталось у корабля? Хватит, чтобы уничтожить сотню тысяч или миллион спаклов?.. – когда они на самом деле будут наступать волна за волной, пока от всех нас не останется ровным счетом ничего? Тебе, мистрис, тоже есть за что ответить – не меньше, чем мне.

И все это время они с мистрис Койл улыбались друг другу.

Брэдли шумно вздохнул.

– Что ж, это было очень весело. А теперь не могли бы мы вернуться к причинам, которые всех нас сюда привели?

– И каковы могли бы быть эти причины? – ласково осведомился у него мэр, словно разговаривал с маленьким ребенком.

– Например, необходимость избежать полного уничтожения, – сказал Брэдли. – Как насчет планеты, на которой хватит места для всех, включая и вас двоих? Конвой сейчас в сорока днях пути отсюда – как насчет благополучного, мирного мира, в котором они смогут спокойно приземлиться? У каждого из нас есть сила. За мистрис Койл стоит преданная лично ей группа, пусть даже меньше количеством и не так хорошо оснащенная, как твоя армия. Наши позиции легче защищать, чем твои, но у нас не хватает места, чтобы поддерживать население, которое с каждым днем делается все беспокойнее. Ты, между тем, стал объектом атак, которые не в силах отразить…

– Да, – перебил его мэр, – военные преимущества объединения наших сил вполне очевидны…

– Я говорю не об этом, – оборвал его Брэдли (его голос и Шум вместе с ним разгорались все горячее – они были такие грубые, сырые и неуклюжие… больше, чем у кого угодно еще, но так и гудели ощущением правоты, уверенности в том, што он делает правильные вещи, и того, сколько выдержки и стойкости у него за этим стоит).

Ей-богу, такое не может не нравиться.