Война хаоса

Госпожа Койл подходит к раковине в стене и начинает мыть руки:

– Теперь они будут довольны. Вы исполнили свой долг.

– Так это теперь наш долг? – вопрошает Брэдли. – Бомбить врага, которого мы в глаза не видели?

– Вы же вмешались в войну, – отвечает госпожа Койл. – Теперь нельзя просто взять и выйти из нее. На кону тысячи жизней.

– А вы только этого и добивались, – шипит Брэдли.

– Брэдли! – Мой комм снова пищит, но я пока не могу отпустить Ли. – На нас же напали!

– Но первыми напали мы, – говорит он. – Так и будет продолжаться до тех пор, пока мы все не умрем.

Я опускаю взгляд на лицо Ли: из-под повязок торчит кончик его носа, рот широко открыт и тяжело втягивает воздух, белые волосы в моих руках липкие от крови. Я чувствую его болезненный жар, тяжесть его тела.

Он уже никогда не будет прежним, никогда… От этой мысли в горле встает ком, а грудь спирает.

Вот что такое война. У меня на руках. Это и есть война.

В кармане снова пищит комм.

[Тодд]

– На нейтральной территории? – Мэр вскидывает брови. – И где же это, по-твоему?

– В бывшем лечебном доме госпожи Койл, – говорю я. – Так сказала Виола. Госпожа Койл и люди с корабля-разведчика готовы встретиться с вами на рассвете.

– Не совсем нейтральная территория, тебе не кажется? – замечает мэр. – Впрочем, очень умно.

Он на секунду задумывается, разглядывая доклады мистера Тейта и мистера О'Хары о положении дел.

А положение это невеселое.

Площадь разгромлена. Половину палаток смыло водой из цистерны. К счастью, моя стояла довольно далеко, и до Ангаррад волна тоже не докатилась, но все остальное промокло насквозь. Одна стена продуктового склада рухнула, и мэр отправил туда людей – разобрать уцелевшую провизию и понять, как скоро нам придет конец.

– Как они ловко с нами обошлись, – говорит мэр, хмуро разглядывая бумаги. – Одним ударом лишили нас девяноста пяти процентов воды. Даже если выдавать по минимуму, оставшихся запасов хватит максимум на четыре дня. А до прибытия кораблей – шесть недель.

– Что с едой?

– Здесь нам повезло больше. – Мэр протягивает мне доклад. – Вот, посмотри сам.

Я впираюсь в бумаги. Каракули мистера Тейта и мистера О'Хары, кружки и черточки, похожи не на жирных черных крыс, которых мы ловили в сарае на ферме: стоило приподнять половицу, как они молнией улепетывали прочь – глазом моргнуть не успеешь. Я смотрю на страницы и не могу понять, как люди вообще разбирают эту писанину: столько разных букв в разных местах, но все они каким-то чудом складываются в единое целое…

– Прости, Тодд. – Мэр убирает бумаги. – Я забыл.

Я отворачиваюсь к Ангаррад. Ну-ну, так я ему и поверил! Он никогда ничего не забывает.

– Знаешь, – почти ласково произносит мэр, – я мог бы научить тебя читать.

От этих слов у меня внутри все начинает гореть еще жарче: я так пристыжен и раздосадован, что хочется оторвать кому-нибудь башку…

– Это проще, чем ты думаешь, – говорит мэр. – Я уже давно разрабатывал способ использовать Шум для обучения…

– Хочешь отблагодарить меня за спасение жизни? – язвительно спрашиваю я. – Не любишь быть в долгу?

– Ну, в этом смысле мы квиты, Тодд. К тому же стыдиться мне нечего…

– Заткнись уже, ладно?

Мэр смотрит на меня долгим взглядом.

– Хорошо, – соглашается он. – Я не хотел тебя обидеть. Скажи Виоле, что я согласен на все их требования. – Он встает. – Более того, на встречу мы с тобой поедем вместе.

[Виола]

– Подозрительно как-то, – говорю я в комм.

– Знаю, – отвечает Тодд. – Я думал, он начнет спорить, а он как миленький на все согласился.

– Госпожа Койл с самого начала говорила, что он к ней придет. Похоже, она была права.

– Почему, интересно, я этому не рад?

Я прыскаю со смеху и тут же закашливаюсь.

– Как здоровье? – озабоченно спрашивает Тодд.

– Хорошо, хорошо! – выпаливаю я. – Я больше переживаю за Ли.

– А он как?

– Состояние стабильное, но все еще неважное. Госпожа Лоусон все время дает ему снотворное и будит, только чтобы покормить.

– Ух… Передавай ему привет. – Тодд косится куда-то в сторону. – Да сказал же, одну минуту! – Переводит взгляд обратно на меня: – Ладно, пойду. Мэр хочет обсудить завтрашнюю встречу.

– Уверена, госпожа Койл тоже. До завтра!

Тодд робко улыбается:

– Наконец-то я тебя увижу. В смысле, лично. Сто лет не виделись.

Я прощаюсь и жму кнопку отбоя.

На соседней койке крепко спит Ли. Госпожа Лоусон сидит в углу и каждые пять минут проверяет его жизненные показатели на мониторах. Про меня она тоже не забывает и пробует на мне особый способ лечения, практикуемый госпожой Койл: лекарства вводятся строго по времени. Инфекция, похоже, понемногу перебирается из руки в легкие.

Инфекция смертельна, сказала госпожа Койл.

Смертельна.

Не знаю, можно ли ей верить. Вдруг она снова делает из мухи слона, чтобы добиться моей поддержки?

Поэтому я и не рассказала Тодду о болезни. Если он станет волноваться за мою жизнь – а он наверняка станет, – я и сама начну думать, что госпожа Койл права…

Тут она входит в палату:

– Как самочувствие?

– Лучше, – вру я.

Она кивает и подходит к Ли.

– От мэра что-нибудь слышно?