Война короля Карла I. Великий мятеж: переход от монархии к республике. 1641–1647

Ожидая своего корабля в Ла-Рошели, Ринуччини получил письмо от графа Гламоргана, который в любезных выражениях приветствовал его и сообщал, что его совет и содействие – это единственное, что нужно, чтобы успешно заключить тайный договор между королем и конфедератами. Ободренный этой информацией и решительно настроенный любыми способами помешать планам Ормонда, нунций в начале октября сел на корабль «Святой Петр». Моряки призвали святого Петра защитить их, и его защита понадобилась, поскольку из Уотерфорда корабль вышел в тумане, а потом за ним гнались пираты. В конце концов он бросил якорь у жалкой деревушки Кенмер на побережье ирландского графства Керри, и нунций провел ночь в лачуге пастуха среди вьючных животных в благочестивых размышлениях, сравнивая это затруднение с невзгодами, выпавшими в младенчестве на долю Спасителя.

Провизия и боеприпасы, которые он вез с собой, чтобы помочь конфедератам в их священной войне, были несколькими днями позднее благополучно переправлены в более удобную гавань. Тем временем нунций проследовал по незнакомой влажной зеленой земле до Лимерика, где его официально встретил Скарампи, сообщивший ему тревожные новости. Конфедераты под началом Кастлхевена потерпели сокрушительное поражение при попытке взять порт Югхал на южном побережье. Это поражение заставило некоторых усомниться, что англо-ирландец Кастлхевен проявил достаточную решимость, а возможно, даже встал на путь предательства. Но истинная причина этого провала могла с таким же успехом заключаться в неспособности ирландско-дюнкеркских судов не дать кораблям парламента доставить в Югхал оружие и продовольствие из Лайм-Реджиса и Ливерпуля. Между тем их враги-протестанты по-прежнему удерживали жизненно важную часть побережья к востоку от Корка и под руководством Инчиквина набирали силу. На Севере все еще были сильны шотландцы под командованием Монро, и недавно в небольшой перестрелке они убили архиепископа Гуамского и захватили все его бумаги. Ринуччини не мог знать, что через несколько недель потеря бумаг архиепископа будет иметь катастрофические последствия, но он был очень опечален гибелью энергичного прелата, на которого он, как ему сказали, сможет полностью положиться в проведении политики Ватикана. Несколько расстроенный, но по-прежнему уверенный в успехе, он направился в Килкенни, куда 12 ноября торжественно въехал под проливным дождем.

Вскоре нунций обнаружил, что к тому времени маркиз Ормонд убедил значительную часть Высшего совета, возглавляемого его шурином лордом Маскерри, всерьез задуматься о заключении договора, который обеспечил бы ирландцам всего-навсего устранение самых худших притеснений, которым подвергались католики, и некоторую степень независимости от английского парламента. В частном порядке граф Гламоргон предлагал ирландцам возвращение церквей и церковной земли, которая у них была отобрана, а также свободное отправление их религии. Он убеждал Ринуччини, что эти предложения реальны, вручив ему личное письмо от короля, в котором Карл заклинал нунция полностью довериться Гламоргану, договоренностей с которым, какими бы они ни были, он обещал придерживаться. До сих пор путаница, вызванная наличием официального и тайного договоров, препятствовала подписанию обоих. Нунция это устраивало, поскольку ему не нравились оба. Договор Ормонда он считал недопустимым, а условия Гламоргана – недостаточно благоприятными. С присущим ему узколобым идеализмом он видел только один возможный вариант – единую католическую Ирландию, в которой права и собственность церкви восстановлены полностью. Если бы король Англии действительно гарантировал полный возврат всех прав и земель, утраченных в ходе реформации, не говоря уже о религиозной практике, тогда – и только тогда – он мог рассчитывать на помощь Ватикана.