— Вот ты, мать, даёшь! Подо мной на прошлой работе уже кресло шаталось, а тут когда такие бабки предложили, чего б я отнекивался? Я ж всю жизнь мечтал своё призвание реализовать — ни хрена не делать и много денег получать. А тут такой шанс — медиаконсультант, прикинь? У меня ж связи на телевидении, везде. Можно только крутиться в кресле и лениво звонить старым дружкам. Мечта, а не работа! Иван Аркадьич попёр какого-то недоумка, а меня как раз приметил. Сказал, у меня карт-бланш, лишь бы результаты были. Ну там медийность, позитивный имидж и прочая лабуда.
— Поздравляю. И пока.
— Хочешь, я для тебя шпионить буду?
— Больно надо.
— Да ладно, знаю же, что хочешь! Давай ему подлянку устроим, а? Ну чтоб тебе полегчало? Прикинь, заберёмся на крышу его небоскрёба и снимем антирекламу. Я тебя сниму с разных ракурсов, как звезду, и даже с дрона! Можешь там делать всё, что хочешь: хоть прыгать, хоть молотком зимний сад покрушить, хоть проорать на всю Москву, что он козёл! А потом запустим это вирусной рекламой и разлетится по соцсетям.
— Э-э…
— Да можешь не благодарить, я Никитоса возьму, чтоб профессионально вышло! Ключ с полным доступом у меня есть. И тебе это будет бесплатно — считай подарком на день рождения! — Стеблух заржал.
Кажется, я понимаю, почему его режиссёр на Мосфильме иначе как кретином не называл. А великий бизнес-монстр Красницкий сам кретин, что взял такого на работу…
Ко мне вернулся дар речи, и я прокашлялась:
— Спасибо, конечно, но я лучше просто пойду напьюсь сегодня.
— Ну вот. Напьёшься, а потом устроим фейерверк у Ивана Аркадьевича на голове. Прикинь, оторвёшься! — веселился этот олень.
— Нет, я просто напьюсь. Спасибо за поздравление!
— Стой-стой-стой, — забубнил он в трубку, — я так и знал, что ты такой оригинальный подарок не примешь. Поэтому у меня есть тебе кое-что попроще, но тебе точно понравится.
— Вечеринка на кладбище?
— Нет. Бар знаешь такой? “Lemon&Cork”, очень крутой бар.
— Ну видела рекламу в Инсте.
— Рок-н-ролл, всё, как ты любишь. Живая музыка. И сегодня там концерт Dreadful Still, — Стеблух сделал интригующую паузу, хотя у меня и так горло перехватило. — Твои любимые! Всего один концерт в столице!
— Вау, Влад… — только и могла выговорить я. — Я даже не знала, что они в Москве. А ты как узнал?
— Обращайся! Ты забыла, с кем имеешь дело? Я знаю всё! В общем, у тебя есть четыре пригласительных на концерт, выпивка включена. Бери подружек и веселись. Или у тебя есть ещё возможность передумать и устроить куськину мать Красницкому.
— Блин, Владик, это же дорого, наверное, — пробормотала я.
— Должен же я пользоваться благами новой работы, — усмехнулся Стеблух. — Ну что, идёшь? Или мы с Никитосом снимем девочек и оторвёмся под хороший рок?
— Пойду! Пойду!! — выкрикнула я.
Кто его знает, этого Стеблуха, он и правда, может передумать…
— Ох, оглушила, — проворчал Влад. — Лови в Директе билеты со штрих кодом. Распечатывать не надо, просто на входе с экрана предъявишь и океюшки.
— Спасибо!
— Напейся как следует сегодня, — ответил он. — Я проверю, если что. Пока!
В телефоне пикнуло, я отвела его от уха и взглянула. Действительно, четыре билета. Бар Lemon&Cork, на Пятницкой. 15 декабря. И название моей любимой инди-группы, которые концерт у нас только один раз давали, а так колесят по США.
Обалдеть!
И почему мне так везёт в последнее время? Словно ангел летает за спиной и дарит всё, о чём я только могу пожелать. Кроме одного, — грустно вздохнула я и сама себе ответила: — видимо, так положено — это компенсация за несчастную любовь.
Я посмотрела снова в просвет между тучами и улыбнулась, внутренне снова обещая себе не страдать:
— Спасибо, ангел!
Глава 54
— За «козла» оштрафую, — сказал я, отлипая бёдрами от стола.
Зимнее солнце било в глаза, выскользнув из-за туч.
— Но она же согласилась! — вытаращился этот болван, самодовольная улыбка с рожи стёрлась, будто сдуло. — Иван Аркадьич, вы сказали, я могу действовать как угодно, лишь бы был результат. А с ней иначе и нельзя — такой дурацкий характер: если присела на принцип, хоть молись, хоть топись. Я же знаю, она с моим другом встречалась. Весь мозг ему проела своими принципами, правильно-не правильно, справедливо-не справедливо.
— И поэтому ты предложил ей устроить дебош на моей крыше? — усмехнулся я.
— Так она ж отказалась!
— А если б согласилась? — с прищуром спросил я.
— Да тоже было бы вам в плюс, — не унимался Стеблух. — Маргарита выпустила бы пар, что-нибудь натворив, прониклась потом чувством вины и сама бы к вам с повинной явилась. Уж поверьте, эта бы точно извинилась бы, если не права. А женщина с чувством вины — это мммм… В сексе доминировать… — он осёкся, увидев мой взгляд, и изобразил невинность пасхального кролика: — Хотя Рита не могла на такое согласиться, зуб даю!
— И много у тебя уже вставных?
— Шеф, — с видом оскорбленной гордости выпятил грудь мой новый сотрудник, — ни одного, все свои! И даже почти без пломб.
— Твоими темпами — будут, — пообещал я.
Но Стеблух не сдался, встал с кресла, словно ему не нравилось, как я над ним нависаю.