#война#мир#секс

Подходя к малому конференц-залу, я твёрдо решила друзьям ничего не говорить о том, что я попала с оплатой. Сержоли и так слишком щепетильные, не хватало ещё из них сделать дураков. Подготовленный к вечеру многостраничный отчёт — это плоды не одного дня, а выжимка, компиляция многомесячной работы. И даже если, — в чём я больше не сомневалась, — Красницкий пошлёт экологов к чертям или просто использует для хорошего кадра при съёмках, я отдам другую копию советнику министра; третью — отправлю самому министру или даже Президенту. Электронную версию выложу в сети. Или передам кому-нибудь, чтобы выложить… Мои посты вряд ли теперь будут иметь вес. Жаль, Барракуду не заинтересует борьба за экологию, хотя смотря как подать. Клюнет, если всучить под видом «секретных материалов».

Дверь в конференц-зал была приоткрыта. Я подошла, утопая каблуками в толстой ковровой дорожке, и всё оборвалось внутри — я услышала голос Красницкого. Хорошо поставленный, почти театральный баритон. Голос гада. Сердце мгновенно забилось, как сумасшедшее.

— Я всё понял, — говорил Иван. — Благодарю вас, это действительно ценная информация, которая позволит нам сократить время и, надеюсь, быстрее спасти рощу. Со своей стороны, хочу заверить, что как превентивные, так и истребительные мероприятия против огнёвки моя компания будет проводить не единожды, а постоянно. Уже сегодня на совещании в филиале я заявил о том, что планирую открыть отдел под эти вопросы.

У меня в ушах зашумело.

— Я также отдал приказ отделу поставок о закупке химикатов. К вам, Сергей, скорее всего завтра обратится мой сотрудник, Зульфия Закировна Салахарова. Пожалуйста, не откажите ей в консультации.

— Да я буду рад, только рад… — восторженно пробормотал Сержик, ещё не веря, что его услышали.

Я тоже в это не верила. Красницкий умеет петь красиво, а потом с повышенным цинизмом затыкает рот и даёт пинка под зад. Ненавижу!

Боже, дай мне сил!

Я пообещала себе купить подушку и растерзать её до мелких лоскутов и перьев с дикими криками, шипением и рыком, но сейчас я призвала всю свою волю и надела на себя маску холодного равнодушия. Только она была тонкая, как пергаментная бумага, и рисковала слететь. Одна его циничная ухмылка, и я расцарапаю Ивану лицо…

Я толкнула дверь и вошла. Сквозняком смело пару листков бумаги со стола на пол. Антон, эколог, поднял.

Я прислонилась плечом к косяку, скрестила на груди руки и обвела глазами конференц-зал. Олька мне улыбнулась. Значит, нахамить ей ещё не успел, расчётливый урод!

Я расскажу ей потом, что доверять Красницкому не стоит, а использовать его вряд ли получится, что бы он сейчас ни говорил. Стало горько от осознания того, что скорее всего рощу не спасёшь. И паутинистые коконы мертвого леса околдуют не только Побережье, но и весь Кавказ. Ребята сегодня говорили, что риск очень велик. Только для того, чтобы волноваться об этом, надо иметь сердце. У Красницкого его нет.

А Сержолей я предупрежу, что если документы с этим бизнес-монстром подписывать, нужно читать и крупный шрифт, и мелкий, и между строк, и молоко под лампой проявлять. И всё равно обманет, трахнет, а потом воткнёт нож в спину!

Меня разобрала мелкая дрожь негодования. Это ужасно — понимать всю низость человека, которого незаслуженно реабилитировали и, судя по лицам, готовы возвести в ранг всенародного святого. А он, не моргнув глазом, лжёт и выставляет себя заинтересованным. Да, из него выйдет хороший политик: красноречие, фальшивые обещания и жадность — всё необходимое при нём.

Впрочем, экологи сейчас могли бы довериться даже тёте Соне из Аншлага, ведь особого выбора у них не было. И почему всё в мире решают деньги? Что-то в нём не доработано, если сволочи на коне, а достойные люди — в яме долгов и отсутствия возможностей.

Иван повернулся на мой смешок. Увидел меня, побледнел и замолчал.

Меня распирало от желания наорать на него, но я тоже молчала. И позор надо принимать с достоинством.

Красницкий добавил аудитории:

— Надеюсь, мы продолжим с вами сотрудничать. Вот мой телефон, будем на короткой связи, но сейчас мне нужно завершить встречу.

И метнулся ко мне.

— Рррита!

Глаза горят и можно подумать, что ничто человеческое ему не чуждо, но меня больше не проведёшь! Я с трудом взяла себя в руки — тянуло устроить прямо здесь цирк уродов и варфоломеевскую ночь с причинением особо тяжких…

— Оля, вы собирайтесь. Я закажу такси, — сказала я и вышла в коридор.

На автомате открыла приложение Яндекс. Такси, ткнула в подготовленный заранее адрес. И поняла, что Красницкий последовал за мной.

— Рита, нам нужно поговорить!

— Не о чем, — сквозь зубы выдавила я.

«Только б не заплакать, только б не заплакать!» — звенело в голове.

— Рита, послушай, — он преградил мне дорогу, зачем-то заглядывая в глаза, — твои друзья молодцы. И ты молодец, так всё организовала! Я поражён.

— Медали принимаю на банковскую карту, — с холодной усмешкой ответила я. — В евро. За конференц-зал и прочее я заплачу сама, можешь не волноваться.

— Рита… — словно пацан, замялся Красницкий. — Не надо платить, я сам. Для меня это пустяки.