#война#мир#секс

Меня ещё дед приучил: виноват, исправь, нечего ходить и нудить «прости меня», «извини» и всё такое, гора мышц в соплях — самое жалкое зрелище из возможных. Мужик должен действовать. И я попёр, как гусеничный бронепоезд: звонил, переписывался, встречался, строил. Копытков даже, кажется, удивился, с какой лёгкостью я согласился отстегнуть ему на лапу круглую сумму — взятку за то, чтобы мне не мешали спасать его же вотчину. Охреневшая он тварь, конечно, но мне было всё равно. Рите важна роща, я спасу рощу, Рита любит Сержоплей, я им дам работу, хоть озолочу, я всё сделаю, потому что я могу! И я хочу, чтобы она была рядом со мной!

Рита взглянула на меня сердито и недоверчиво, буркнула:

— Чем это поможет самшиту?

Я выдохнул: сработало!

— Во-первых, чтобы начать работы на территории национального парка, требуется официальное разрешение государственных структур. Мои бойцы не могут просто так прийти в рощу и начать там орудовать, если не будет соответствующих бумаг. Для этого нужен Копытков. Плюс внесение изменений в нормативно-правовые акты. Это тоже через него. Третье: огнёвка тёмная и в географии не разбирается и, как выяснилось, уже полезла в Абхазию, поэтому важно организовать совместные мероприятия с сопредельным государством. Как ты понимаешь, армию нанять даже мне не под силу.

— Денег не хватает? — усмехнулась Рита.

— Представь, их может не хватить. Пока всё нормально. Но нашу с тобой войну пора прекратить — на твоей стороне полмиллиона человек, и даже если сотая часть поучаствует в качестве волонтёров, мы выиграем.

— В расчётливости тебе не откажешь, — ещё злее ухмыльнулась она, — ты забыл добавить: моё участие покажет всем моим подписчикам и сочувствующим, что ты клёвый парень, и за тебя можно голосовать. Я не такая дура, чтобы не понимать этого.

— Ты вообще не дура. И это мне нравится! Да, мысль такая была, потому что ты права: я — практичный. И поэтому у меня есть средства, чтобы что-то делать, а не просто сидеть и ныть, как остальные, мол, мы такие умные и хорошие, но тупо нет денег, чтобы свои гениальные идеи воплотить в жизнь!

— В этом ты весь.

— Может быть. Но больше всего я думал не об этом, — я смотрел прямо в её синющие глаза, чтобы дошло, что я говорю правду, а не хитрю: — Я видел фото нас с тобой из клуба. Где мы целуемся. И статьи всех этих мосек видел. Я выяснил, что фотографии продала сетевому журналу «Поговорим» некая Алина Барякина.

— Барракуда…

— Да, та ещё паскуда. Пытается разрушить твою карьеру. Это очевидно. Но зачем ей это позволять? Справедливости ради, ты можешь заткнуть всем глотки, просто выступив сейчас со мной. Обсуждать любят тайное, очевидное становится скучным. Всем, кто наезжал на твою репутацию, будет больше нечего сказать.

— Как будто тебя заботит моя репутация…

— Заботит. Я за справедливость, — вновь подчеркнул я «ключевое слово». — И если ты не веришь телевизионщикам после того ток-шоу, можешь запустить свой дрон и снимать всё сама. Потом выложишь, если посчитаешь нужным.

Рита замолчала, задумчиво посмотрела на меня, на рощу за оградой, на выжидающий табор журналистов. Пусть ждут, за такие бабки, что я им отвалил, могут ждать хоть до конца света. Лишь бы поверила мне!

Она выдохнула, поправила шарф на шее, затянула потуже хвост на затылке. Смерила меня нехорошим взглядом и сказала:

— Я всё поняла: ты снова манипулируешь. Хочешь поиметь меня ещё раз. Не выйдет.

У меня внутри всё оборвалось.

Она добавила, по-боевому задрав нос:

— Но я выступлю на пресс-конференции, потому что самшиту действительно всё равно, что происходит между тобой и мной. Самшиту просто хочется жить.

Я пожал плечами.

Рита ломанулась вперёд, включив улыбку и уверенность. Моя Свобода на баррикадах, в спортивной курточке и кроссовках. С горящими синими глазами.

«Ей нужно время», — заявил здравый смысл.

«На плечо и в пещеру», — рявкнуло то, что к смыслу не имело никакого отношения.

Но я сделал лицо кирпичом и пошёл за ней. Я не ною, я делаю.

Глава 47

Меня раздирало надвое, и казалось, что я попала в ловушку: Иван шёл позади, впереди толпились репортёры, справа — откуда ни возьмись, Сержик в почти приличном костюме и его коллега Антон в оранжевой куртке. Слева подскочил упитанный, жополицый чиновник, представившийся советником министерства природоохраны. Пиджак обтягивал круглую фигуру, лопаясь на пузе. Ах вот ты какой, Арсений Михалович Копытков! Розовощёкость, плешь, фальшивые поросячьи глазки — всё при нём. Обложили, черти.

— Маргарита Валерьевна, нам стоит обсудить план выступления, — заявил, не здороваясь, чиновник.

Я не успела брякнуть грубость в ответ, как из-за фургона с логотипом девятого канала вышел Влад Стеблух.

— Привет, звезда! Я же говорил, что вместе поработаем! Я знал! — проорал он, идиотски улыбаясь. — Ты как? Что-то раскисла, вижу. Давай-давай, соберись. Надо подготовиться: прямой эфир всё-таки.

Я в недоумении оглянулась на Красницкого, тот кивнул:

— Да, не прайм-тайм, но по двум основным каналам, остальные в записи. В вечерних новостях будет повтор.