Война взаперти (СИ)

В свете лампы его волосы вспыхивали теплым золотом. Лицо, с по-детски пухлыми губами и россыпью веснушек, впервые показалось Лили милым.

— А не врешь? — спросила она с подозрением.

— Можешь зайти и убедиться сама.

— Тогда отвори мне.

Окно закрылось, свет погас. Застыв на пороге, Лили стала прикидывать, как быть. В каком-то смысле отсутствие матери, а тем более ее мужа, только на руку. Значит, никаких тяжелых разговоров, ссор и страха. Но тогда терялась возможность добыть деньги законным путем. Не даст же их Дерек.

Но ведь он должен знать, где они лежат? Если его чем-нибудь треснуть… Дверь распахнулась, сминая ход мыслей Лили.

— Мне, конечно, велели никого не впускать. — Дерек стоял перед ней в мятом пижамном костюме, нелепый и беззащитный. — Но плевать я на взрослых хотел.

— Спасибо. — Лили степенно зашла внутрь. — А надолго они ушли?

— Почем мне знать. В театр. Часа на три.

Он повесил ее пальто на крючок и повел в свою комнату. Лили едва успела окинуть ищущим взглядом прихожую: полки, коробки, колючий коврик для обуви на полу. Все аккуратно разложено. Чистенько. Теплый жилой запах. С тех пор, как Лили стала кочевать по углам с почасовой оплатой и захаживать к Ральфу, она и позабыла, как выглядят приличные дома.

Где хозяева хранят деньги? В своей спальне? Ну точно не в детской. И не в комнатах для гостей. И не в прихожей, конечно, еще чего.

— А что ж тебя в театр не взяли? — спросила Лили, надеясь, что Дерек не видит, как она вертит головой.

— Я плохо себя вел. Да мне все равно.

В его комнате тоже ничего не походило на тайник для денег. Первым делом в глаза бросилась разостланная кровать. На полу топорщились листы тетрадей с яркими обложками. На стене — карта мира и вырезки из журналов: экзотические виды, мчащиеся автомобили. На письменном столе трогательно примостилась копилка — ярко размалеванный глиняный петушок. Лили усмехнулась, взглянув на него. Много ли Дереку дают на карманные расходы?

Нет, красть у ребенка — низко. Хотя он младше Лили всего на четыре года. Они почти ровесники. И к тому же какие-никакие, но родственники. А брать деньги у родственника вовсе не подло. Она же потом вернет?

— А ты ненавидишь меня? — спросил Дерек.

От неожиданности Лили вздрогнула и отвлеклась от созерцания копилки.

— Э… возможно, — призналась она.

Он уже сидел на кровати, поджав ноги и обняв подушку; одеяло свесилось на пол. Если ударить его по голове петушком — прямо в висок — он умрет. Там, где хохолок, виднелся сколотый край — такой полоснет до крови. И тогда Лили избавится от проклятия.

Она представила, как Дерек вылезал из теплой постели, чтобы открыть дверь. Выпутывался из мягкого одеяла. Взъерошенный цыпленок, лишивший ее всего.

— У меня рядом с тобой чувство, что воздух колется, — сказал он.

Лили смотрела на его подушку: звезды, планеты, орбиты. Что за детский узор. Копилку она машинально подгребла под себя.

— Расскажи, что сделал с тобой Джейк, — попросила она.

— Не хочу, — сморщился Дерек. — Вспоминать противно. Лучше ты расскажи, как там Деррик.

Лили напряженно выдохнула:

— С ним все хорошо.

— Мы виделись недавно, он приходил. Сказал, что дома можно чувствовать себя чужим. Прямо в душу мне заглянул! Должно быть, недаром у нас похожие имена.

Рассказ удивил Лили, но куда больше ее занимало, как достать деньги. Куда бы отослать Дерека, чтобы успеть покопаться в родительской спальне?

— Слушай, я очень замерзла, — выпалила она. — Может, ты чаю приготовишь? И что-нибудь перекусить…

— О, конечно, — Дерек вскочил с кровати и зашлепал наружу. — Подожди, сейчас все принесу!

— Стой! — Лили бросилась за ним. — А уборная где?

— А ты забыла? Ты же ночевала у нас.

— Ладно, сама тогда найду. — Она махнула ему рукой и действительно направилась к уборной. Но стоило хлопнуть кухонной двери, как Лили повернулась и заспешила в другую сторону.

Первым делом надо проверить комнаты взрослых. Хотя, возможно, деньги спрятаны там, где никому не придет в голову искать. Сама Лили в далекой прошлой жизни хранила кошелек с немногочисленными сбережениями в шкафу, под стопкой чистого постельного белья.

Она свернула в спальню. Большую часть комнаты ожидаемо занимала кровать — с высокой спинкой, немного продавленная. В углу примостилось трюмо с двумя кокетливо украшенными полками. На подоконнике — букет увядших цветов, а на стенах — фотографии, улыбки ненавистных людей. Лили на секунду застыла, прикидывая, с чего начать, а затем присела возле прикроватной тумбочки. С обложки лежащей сверху книжки укоризненно косились влюбленные. Секунда замешательства перед чужим личным пространством — и Лили распахнула дверцу.

Сначала было боязно и хотелось не оставлять следов, но время текло, деньги не находились — Лили смелела. Если первая тумбочка после осмотра выглядела почти нетронутой, то внутри второй она все перевернула, а когда принялась за ящики под зеркалом, то просто выгребла содержимое наружу, не озаботившись его дальнейшей судьбой. Денег все не было, даже украшений не нашлось, хотя Лили возлагала большие надежды на трюмо.