Война за неизбежное (СИ)

Дни тянулись одинаково. Где-то за стенами этого пустынного дома была жизнь, и жизнь насыщенная: весь город волновался, обсуждая нашумевший разгром пиратов. Каждая деталь имела значение, а все лица, участвующие в сражении, сделались негласными героями города. Их приглашали на обеды и званые ужины, их чествовали, у них выпытывали новые и новые подробности, заставляя пересказывать одну и ту же историю сотни раз.

Но в одном доме жизнь остановилась. Сколько особняк Кловерфилдов пустовал? Одинокий и заброшенный, все здесь покрылось слоем пыли. О варварских событиях напомнил беспорядок – все вещи были раскиданы, кое-что разбито, а иные картины валялись без рамы, которая каким-то господам показалась драгоценнее, чем само полотно. Когда несколько дней назад Лора вошла сюда, она испытала если не ужас, то крайнюю степень брезгливости. После известия о смерти ее Джеймса – единственного человека, ради которого девушка еще находила в себе силы жить дальше, – то теперь все чувства притупились. Однако она нашла в себе силы настоять на своем возвращении домой. Пусть лишь до конца месяца.

По крайней мере, в этот отрезок времени можно забыть обо всех людях, населяющий этот город. Забыть и не вспоминать как можно дольше…

Однако ее условие было принято не без встречных требований: его светлость, заметив, что подобное беспрецедентно, все же согласился, прислав в дом полный штат людей, из которых Кловерфилд оставила только одну служанку, юную девушку, не на много старше ее самой. Удивительно, но лорд смолчал и на это.

Итак, Лоре было глубоко безразлично, что происходит за пределами дома; она получала письма от старых знакомых ее отца, выражавших соболезнования всем постигшим ее «несправедливым обвинениям». Сара – именно так звали служанку – отправляла подобные послания в камин сразу, даже не распечатывая, поэтому почта, к удовольствию Кловерфилд, отсутствовала. Но вот в один из дней эта славная традиция оказалась нарушена.

Сара, бросив немного виноватый взгляд на свою госпожу, осторожно поставила на стол коробку и протянула конверт.

– Проклятье, – медленно покачала головой Лора, прекрасно понимая, что от этого послания им не избавиться. Скоро конверт оказался вскрыт; знакомым мелким почерком было написано очень краткое пожелание видеть завтра мисс Кловерфилд в особняке его светлости, где пройдет прием в честь победного возвращения армады.

– Они никак не могут нарадоваться своей победе, – сквозь сжатые зубы проговорила девушка, и впервые в ее голосе слышалось не безразличие, а ничем не прикрытая ненависть. – И этот… негодяй заставляет меня идти туда, сносить эти оскорбительные соболезнования и, что еще хуже, быть пешкой в руках этого кукловода, еще одной фигурой в игре, которая погубила всех, кто был мне дорог!

Когда голос сорвался, Кловерфилд по привычке отвернулась, тихо проклиная себя за это проявление слабости, да еще в присутствии постороннего человека. Но сделанного не вернешь, да и привычное безразличие вновь вернулось: стало немного легче.

– Я слышала от ребят, которые служат в доме лорда, что это лишь предлог, – нерешительно подала голос Сара, но, увидев непонимание в глазах Лоры, пояснила: – Не знаю, насколько это правда, но они говорят, будто его светлость на самом деле празднует свое повышение. Король назначил его губернатором Порт-Рояла и пожаловал орден… Какой именно, я не помню, – смущенно зарделась девушка, а Кловерфилд совершенно не к месту захотелось рассмеяться.

На этом разговор оборвался, и Сара поспешила ретироваться. Лора же, оставшись одна, вдруг натолкнулась взглядом на оставленную коробку – в ней лежало платье прекрасного светло-розового цвета; нежное, шелковое и отделанное жемчугом. Девушке даже стало грустно, что этот подарок именно от лорда, у которого не было человечности, но зато присутствовал безукоризненный вкус. Если бы в ее силах было, как раньше, отослать подобный подарок… Но слишком поздно. Девушка не хотела возвращаться в тот ад, из которого с таким трудом выбралась; отчего-то она верила обещанию Беккета устроить ей такую жизнь. Наверное, по большей части из страха она и согласилась на выполнение его условий, но больше не испытывала отвращения к себе за принятое решение.

Капитан Воробей тоже не сидел сложа руки – он прекрасно знал, что время работает не на них с Джеймсом, поэтому прилагал все усилия, чтобы как можно скорее привести свою идею в жизнь. И случай представился: словно сама судьба дала пирату самую прекрасную возможность для того, чтобы встретиться с Кловерфилд.

Джек не раз задавался вопросом – как он найдет ту, которую никогда не видел? А даже если найдет – как сможет передать пожелание о встрече? Но теперь эти вопросы разрешились. На следующий день в особняке Беккета был назначен грандиозный костюмированный бал, на который капитан Воробей счел своим долгом явиться.