Война за Проливы. Решающий удар

С этого момента в Стамбуле и вообще в Османской империи все ответственные лица должны были уяснить, что для них настают последние дни. У Турции не было не то чтобы союзников, но даже стран-симпатизантов, готовых оказать государству осман моральную поддержку, а держава русского царя, бросившая вызов Повелителю Правоверных, была сильна как никогда. Только что в считанные дни она разломала на куски Австро-Венгерскую империю, и вот ее полки, еще не остывшие от прежней драки, блестя штыками, встают под стенами Стамбула. Но никто не представлял, что все произойдет именно таким образом. Про Бельфор в турецкой армии все были наслышаны, но никто не думал, что у русских найдутся средства повторить подвиг германских камрадов. Но, как бы то ни было, яркая и шумная бомбардировка тяжелыми мортирами главного опорного пункта османской армии имела отчасти и отвлекающий характер.

В других местах, где турецкие позиции (не такие хорошо укрепленные, как в Адрианополе-Эдирне) обстреливались из дивизионных и корпусных гаубиц, полковой артиллерии, а также ротных и батальонных минометов; зрелищность этого процесса была не такой яркой, но эффект оказывался неизменно уничтожающим. Часа через два после начала обстрела по всему фронту, когда в главной твердыне все еще грохотало и подпрыгивало, пушки на флангах стихли – и русские солдаты, поплотнее затянув на подбородках ремешки новомодных касок, густо полезли из окопов, блестя на утреннем солнце щетиной отточенных штыков. А следом за русскими из окопов полезли болгарские солдаты, только штыки на их винтовках Манлихера (наследие проавстрийского режима князя Фердинанда) были не игольчатыми, а ножевыми. А все остальное – точно такое же, разве что за исключением касок, «мода» на которые до Болгарии еще не дошла.

При этом, поддерживая атакующих огневым шквалом, огонь продолжали вести только ротные и батальонные минометы, а артиллеристы начали сворачивать свои позиции и брать орудия на передки – с тем, чтобы двинуться вперед вслед за пехотой, поддерживая ее при любой попытке противника оказать сопротивление. В соединениях постоянной готовности такие «стандарты» были отработаны на «отлично». Сказалась подготовка армии к определенной дате, которая и решит будущее всего мира. В противном случае поддержание армии в постоянном состоянии высокой алертности было бы чрезвычайно дорогим занятием – таких затрат не выдержит ни один вменяемый бюджет.

С левого фланга, от Малко-Тырново на Лозенград-Кыркларели, наносит свой удар первая армия генерала Третьякова при поддержке маневренной бронегруппы из двадцать первого века. При этом русские части входят в прорыв, а болгарские расширяют его горловину вправо и влево. С правого фланга, форсировав обмелевшую в конце лета Марицу, через Узенпрю на Бабаэски и далее опять же на Лозенград, наступает вторая болгарская армия Стефана Тошева, пятая армия генерала Плеве и вторая конная армия Брусилова. При этом русская кавалерия переправляется вброд, а русские и болгарские пехотинцы форсируют реку на лодках и по наплавным мостам. При этом болгарские войска опять же отжимают разорванный пополам турецкий фронт к Адрианополю-Эдирне и на юг, расширяя горло прорыва, а русские уходят вперед, разрезая пополам турецкие тылы.

В районе Лозенграда две ударные группировки русской армии должны сомкнуться и разгромить дислоцированные там турецкие резервы. Часть турецких аскеров отступит вглубь Фракии, и их должна гнать и рубить кавалерия и бронегруппы, ибо ни от тех, ни от других на своих двоих аскерам не убежать. Другая часть разгромленной группировки будет отходить на Адрианополь-Эдирне, по которому в стиле «бери больше – кидай дальше» молотят русские осадные мортиры. Этих к месту последнего упокоения, толкая в спины острыми штыками проводит русская пехота. Впрочем, до избиваемой крепости не должен добежать ни один аскер, ибо между ней и Лозенградским направление состоится еще один прорыв фронта, на этот раз частями второй армии генерала Иванова. Задача этой армии – взять крепость Адрианополь-Эдирне в ближнюю осаду и подготовить ее штурм.