Война за самоцветы

Критические замечания представляются мне по большей части ошибочными —причиной чему, несомненно, то, что это всего лишь фрагмент огромной саги; к примеру, Мэлиан и Тингол упомянуты как объекты ненависти Моргота потому, что следующим деянием Хурина будет принести гибель в Дориат. Изгои — не «прием», они уже есть — и играют определенную роль в истории прихода Турина в Дор Ломин. Хурин снова собирает их, и они являются ядром той силы, с которой он идет в Нарготронд, убивает Мима и захватывает драконье золото.

Что до замечаний «слишком мало действия», «слишком много речей», то я перечитал написанное вполне беспристрастно по прошествии многих лет, практически забыв текст, — и речи резкие, колкие и сами по себе захватывающие. Я подумал, что вся история начиная с прихода Хурина не только трогательная, но и очень захватывающая.

О Тинголе и Мэлиан отец пишет постольку, поскольку профессор Килби не одобрил того, что в тексте они упоминаются лишь единожды (стр. 259). Реакция, которую проясняют эти высказывания (датируемые, я полагаю, 1966 годом), весьма интересна в том смысле, что они подтверждают существование истории о захвате Хурином сокровищ Нарготронда, хотя отец уже никогда за нее не брался. Совершенно поразительна фраза «следующим деянием Хурина будет принести гибель в Дориат».

(57) На машинописи, выполненной машинисткой, под заглавием «Скитания Хурина»

отец карандашом написал « . На Брэтиль падает тень». Начиная размышлять о сюжете в тексте «С» (стр. 266), отец написал, что приход Асгона и его людей в Брэтиль «необходим, чтобы „бросить тень“ и пробудить страх и ненависть в сердце Харатора».

И потому может быть так, что подзаголовок «На Брэтиль падает тень» предназначался лишь для первой части повествования о Хурине в Брэтиле. С другой стороны, больше никаких подзаголовков отец в текст не вводил, и потому равновероятно, что это должен был быть подзаголовок всей повести, а « » должно было обозначать следующую часть «скитаний» Хурина, «Хурин в Нарготронде».

Глоссарий

— «Летописи Бэлэрианда»

— «Серые летописи»

— шалаш

- — предводитель Тайглинской заставы — вождь Брэтиля

(у халадин) — предводитель

— переправы Таэглина

- — Камень приговора

— истерлинг

— истрон

— Свирепая Зима

— Кострище

— Змиево Поприще

— судное вече

— Брэтильский лес

— дворище

— Могильное дворище

— Великие орлы

— старейшина

— чертог предводителей

- — провожатые

— пришлецы

(о главе халадин) — владыка

- — порубежник

(о Морготе) — Хозяин

— господин Брэтиля

- — воевода северных пределов

— народное собрание

- — вечевая стогна

— Узкая Земля

— сидение суда

— Змей

— Стоячий камень

— Камень Злосчастных

— хранитель

— вестронец

— Змий

Эльфвине и Дирхаваль

В Неоконченных Сказаниях (стр.146) я упоминал о существовании “вводных примечаний” к Нарн и Хин Хурин, существующего в различных вариантах, и давал различные сжатые и выборочные изложения их содержания. Две версии и в самом деле достаточно сильно отличаются друг от друга, и здесь я привожу оба варианта полностью. Один из них представляет собой четкую рукопись, написанную почти без колебаний или изменений (одномоментных написанию или позднейших): эта версия, которую я буду называть “А”, явно предшествует другой, и я привожу ее первой. Пронумерованные примечания даются на стр.315.

Турин Турумарт [1]

Здесь начинается повесть, которую Эльфвине сложил на основе “Хуриниен”, одной из самых длинных песен Белерианда, ныне сохранившихся в памяти на Эрессеа. Однако сказано там, что хотя написана она на эльфийском языке и с использованием знаний, полученных от эльфов (особенно из Дориата), сложена эта песня Дирхавелем, поэтом из людей, который жил в Гаванях в дни Эарендиля и там собрал все, какие смог, известия и знания о Доме Хадора: равно среди людей и эльфов, бывших жителей и беженцев из Дор-ломина, Нарготронда и Дориата. Многое он узнал от Маблунга; по счастью, он также нашел человека по имени Андвир, который был уже очень стар, - но он был сыном Андрога, разбойника из шайки, возглавляемой Турином, и единственный выжил после битвы на вершине Амон Руд [2]. В противном случае, все то, что произошло между уходом Турина из Дориата и его приходом в Нарготронд, и все деяния Турина в те дни, остались бы неизвестны, за исключением немногого, оставшегося в памяти народа Нарготронда со слов Гвиндора или Турина. Таким образом стали также ясны история Мима, и его позднейшие взаимоотношения с Хурином.

Хотя Дирхавель не написал ничего, кроме этой песни, эльфы высоко оценили и запомнили ее. Дирхавель, как они говорят, погиб во время последнего нападения сыновей Феанора на Гавани. Его песнь была написана в в стихотворной форме, известной как “Минламад Тент/Эстент” [ /