Войны и битвы домонгольской Руси

В.Н. Татищев освещает ситуацию иначе: «Олег, князь черниговский, выйдя из Стародуба, пошел в Смоленск по обещанию данному, чтоб вместе с братом Давидом прийти на съезд. Но тогда Давида в Смоленске не было, был в Торопце, а смоленчане, ведая его коварства, не пустили во град. Он же пошел в Рязань и, недолго медля в оном, забыв обещание и клятву, данную Святополку, не хотел того исполнить, а кроме того умыслил зло» (82, 199). Вряд ли можно назвать «злом» возврат своей вотчины, захваченной силой оружия. Рассуждения насчет «коварства» князя оставим на совести Василия Никитича. Если воспринимать его свидетельство буквально, получается, что Олег хотел отнять Смоленск у брата Давыда. И только благодаря предусмотрительности горожан его хитрый план не осуществился. Рассказ Татищева перекликается с информацией Ермолинской летописи: «Ольга не приаша Смолняне, и иде к Мурому» (16, 26). Василий Никитич и летописец заблуждаются: в отличие от своих родственников, Олег никогда не покушался на чужой удел. И тем более на волость брата. В других летописях конкретно прописано, что в Смоленске Олег набирал войска для похода на Муром. Был в городе в это время Давыд или не был, неизвестно, на мой взгляд, без старшего брата собрать рать в Смоленске было нереально. Из Смоленска Олег направился в Муром, а не в Рязань, как пишет Татищев.

Изяслав своевременно узнал, что Олег готовиться к походу на Муром, поскольку Святославичи не сумели скрыть военных приготовлений. Сын Мономаха начал стягивать полки со всех концов своих необъятных владений, поскольку в данный момент под его властью оказалась вся Северо-Восточная Русь. В Муром пришли ратники из Ростова, Суздаля и Белоозера. Не исключено, что Изяслав был не просто муромским князем, но и наместником Мономаха в Ростовской земле.

Муром. Фото автора.

Олег не испытывал желания скрестить свой меч с мечом крестника. Он отправил к Изяславу посольство со словами увещания: «Иди в волость отца своего Ростов, а это – волость отца моего. Да хочу я, сев здесь, урядиться с отцом твоим. Ибо он меня выгнал из города отца моего. Или и ты здесь мне моего же хлеба не хочешь дать?» (4, 238). Олег верен себе и пытается доказать своему оппоненту, что правда на стороне сыновей Святослава. Как обычно, родственники не слушают князя, личные амбиции и корысть берут вверх над правдой и справедливостью. Так бывает всегда, когда дело касается Олега Святославича. Скрепя сердце летописец подведет итоги этих переговоров: «И не послушал Изяслав слов этих, надеясь на множество воинов. Олег же надеялся на правду свою, так как прав был в этом, и пошел к городу с воинами» (4, 239). Сражение стало неминуемо.

В этот критический момент должны были вмешаться советники Изяслава и остановить кровопролитие. Им требовалось разъяснить молодому князю все последствия его решения, отправить гонцов к Мономаху и обрисовать складывающуюся ситуацию. Потребовать, чтобы Владимир Всеволодович лично вмешался и запретил сыну начинать войну. Но этого не происходит, по свидетельству В.Н. Татищева, Изяслав решился на битву «послушав совета льстецов своих». Проблема была в том, что Муром молодой князь захватил не потому, что его кто-то из советников подучил, а потому, что этого хотел отец. Мономах надеялся, что у Изяслава хватит сил и ресурсов, чтобы сокрушить Олега.

* * *

Битва между крестным и крестником произошла 6 сентября 1096 г. Изяслав был уверен в победе, его войско значительно превосходило рать Олега численно. Князя не смущал военный опыт Олега и ратное мастерство его дружины, его не насторожила ненадежность муромских ратников. Изяслав не собирался отсиживаться за стенами и вывел войско в поле, чтобы встретить Олега на подступах к городу. Он хотел смять врага натиском белозерских, суздальских и ростовских полков. Когда появилось воинство Олега, муромский князь был полностью готов к бою.