Воины Карфагена. Первая полная энциклопедия Пунических войн

Несмотря на то что сразу после битвы при Каннах Рим мог не опасаться вражеского штурма, ситуация была исключительно угрожающей и определялась прежде всего тем, сохранят ли верность италийские полисы. Ганнибал тоже прекрасно понимал, что после уничтожения (как казалось на тот момент) римской армии его главной целью станет ликвидация латинского союза. Как утверждают многие античные авторы, предпосылки для этого были самые серьезные: «…ценою этой битвы карфагеняне вступили в обладание почти всем остальным морским побережьем, ибо тарентинцы сдались им тотчас, а аргириппаны и часть капуанцев звали к себе Ганнибала; все остальные тогда уже обращали свои взоры к карфагенянам, которые питали в них смелую надежду, что с первого набега возьмут самый Рим. Напротив, римляне вследствие поражения немедленно утратили господство над италийцами» (Полибий, III, 118, 2–5). «Кампания и почти вся Италия, совершенно разочаровавшись в том, что римляне смогут восстановить свое положение, перешли на сторону Ганнибала» (Евтропий, III, 11). «Насколько каннское поражение было тяжелей предыдущих, видно хотя бы из того, что союзники, до тех пор незыблемо верные, начали колебаться – утратили веру в мощь Рима. Отпали к карфагенянам ателланцы, калатийцы, гирпины, часть апулийцев, самниты, кроме пентров; все бруттийцы, луканцы; кроме них, узентины и почти все греческое население побережья, Тарент, Метапонт, Кротон, Локры и почти все предальпийские галлы» (Ливий, XXII, 61, 10–12).

Однако не все было так просто, и нельзя забывать, что практически в каждом городе были как анти– так и проримские политические группировки, и для того, чтобы заручиться поддержкой своих сторонников, Ганнибалу было необходимо как минимум подойти под стены интересующего его полиса. Главной опорой карфагенян должны были стать демократические круги, представлявшие местное, неримское население, в то время как на Рим обычно ориентировалась большая часть, если не вся городская олигархия. Располагая данными о настроениях в различных областях Италии, Ганнибал выбрал дальнейшей целью своего похода юг, и прежде всего Самний, прославившийся своей долгой и непримиримой войной с Римом, память о которой была еще свежа.

Непосредственной причиной выбора маршрута стала возможность захватить город Компсу в области гирпинов (верховья Ауфида). Его обещал сдать Ганнибалу один из местных аристократов, Статий Требий, чьи соперники – поддерживаемый Римом влиятельный род Мопсиев – доминировали в городе. Известие об итогах битвы при Каннах и распространяемые Статием Требием слухи о приближении войск Ганнибала посеяли панику среди проримски настроенных горожан, в результате чего они вместе с Мопсиями бежали, и в Компсу без боя вошли пунийцы. Положение города показалось Ганнибалу настолько выгодным, что он превратил его в свою базу, оставив всю добычу и обоз (Ливий, XXIII, 1, 1–4).

Здесь пунийская армия разделилась. Часть ее под командованием Магона продолжила подчинять окрестные города, а остальных Ганнибал повел через Кампанию к побережью Тирренского моря, надеясь захватить Неаполь, чтобы наладить сообщение с Карфагеном. Здесь он снова продемонстрировал свое умение использовать свойства местности и неопытность противника. Спрятав в одной из ложбин на подступах к Неаполю нумидийцев, Ганнибал отправил к городским воротам еще один отряд, изображающий мародеров. На его перехват тут же вышли неаполитанские всадники, которых притворным бегством увлекли в устроенную засаду и почти всех перебили, включая командира. Спаслись лишь те, кто сумел добраться до берега, а затем доплыть до находившихся поблизости рыбачьих лодок. Однако в остальном Ганнибала ждала неудача – жители Неаполя были настроены защищаться, а штурмовать столь крупный и хорошо укрепленный город Пуниец не решился (Ливий, XXIII, 1, 4–10).