Войны новых технологий

Польский исследователь М. Марек пишет: «Необходимо обратить внимание на факт ведения Россией работы в информационном обществе (каким являются народы Европы), которое под влиянием невиданного ранее, массированного СМИ содержания утратило природный охранный барьер перед манипуляцией или последовательной пропагандой. Такое общество очень податливо на всевозможные способы ведения информационной войны. Приемы, такие как социальное управление (например, при использовании исторической политики) или социальное маневрирование, которое может проявляться, например, в подчинении агрессором элиты государства, позволяет потенциальному завоевателю свободно использовать почти что беззащитные (в сфере информационной безопасности) демократические общества. Очень ярким примером социального маневрирования, примененного в Украине, но который также может быть свободно применен в Польше, является создание организаций или социальных движений, финансируемых из-за границы. Эти инициативы (на первый взгляд, идущие снизу) при помощи хватких лозунгов (например, „защита демократии”) могут быть использованы для возбуждения социального беспокойства, а в конечном результате привести к дестабилизации государств» [4].

Сегодня мир столкнулся с тем, что гибридная война может проявляться во всех трех пространствах: физическом, информационном и виртуальном. В физическом пространстве начинают появляться псевдособытия, которых на самом деле не было, но медиа рассказывают о них, тем самым делая их достоверными. Информационное пространство как будто вообще создано именно для пропаганды. Нам достаточно вспомнить ради этого советское время.

Виртуальное пространство – это не только мир литературы, искусства, кино, но и мир героев для подражания. Д. Быков интересно заметил, что «поклонение Достоевскому нас привело к Мотороле» [5]. И это понятно, потому что тип имеющейся героики предопределяет наши действия.

Р. Хайнц проанализировала мир девочек насыщенный моделью принцессы ([6], см. также [7–8]). Первой принцессой у Диснея была Белоснежка, сегодня – это Моана из нового мультфильма. Смена героики включает в себя также и изменения в типе идеализированного женского тела для подражания.

Этот же вариант трансформации затронул не только героев фильмов, но и типы детских игрушек. Барби сегодня получила три новых варианта тела, что вызвало восторг у ее почитателей [9–11].

Другой пример – это идея бескерка как насилие без контроля, получившая распространение в американской культуре [12]. Автор подчеркивает, что приобретаем условности нашего мира с самого раннего детства. Модель без контроля автор проанализировал также на примере Д. Трампа [13].

Этот переход к миру, выстроенному пропагандой, может осуществляться достаточно быстро. Каждый год учитель в США занимается со школьниками игрой в мир, описанный у Оруэлла в книге «1984». В 2016 году в момент президентских выборов он стал очень напоминать реальность [14].

Получается, что мы достаточно легко входим в мир пропаганды, и не так просто человек пытается выжить в мире демократии. Многие страны выстроили квазидемократию, поскольку власти гораздо легче управлять обществом без демократии. Гибридная демократия распространена в мире сильнее, чем демократия подлинная. Главное – назваться демократией, а потом пусть попробуют опровергнуть.