Войны новых технологий

Э. Лукас, известный своей книгой о новой холодной войне, очень четко видит новые типы опасностей: «В виртуальном мире Россия представляет большую угрозу, чем Китай. Поднебесная сосредоточена на кражах интеллектуальной собственности и использовании ее в своей промышленности, хотя китайцы способны уничтожать сети и компьютерные системы. Действия России – это сочетание хакерских атак и обнародования похищенной информации, здесь есть элементы радиоэлектронной разведки и информационной войны. Это новый вид гибридной угрозы. Вы видели, как это влияет на политику Польши, США. Я уверен, что такое влияние распространится также на политику других государств, и это сильно меня тревожит» [15].

Чем сильнее пропагандистский поток, тем сильнее начинает работать контрпропаганда. Однако здесь есть определенные сложности. Центральная из них следующая: опровержение расширяет круг лиц, услышавших неправдивую новость. То есть мы не обязательно сможем опровергнуть, но проинформировать других точно сможем. Именно по этой причине Дж. Лакофф в своей теории фрейма все время подчеркивает, что лучше не отрицать введенный фрейм, а попытаться выстроить рядом новый.

Е. Федченко, руководящий сайтом Stopfake.org, говорит: «Танки всегда можно посчитать – военный баланс известен. А с фейками никакого баланса нет». По поводу ток-шоу его мнение таково: «Главное, чтобы люди кричали, перебивали друг друга, подогревали эмоции. Ведь нормального человека не заинтересует программа, в которой два академика будут три часа обсуждать, выгодно ли вести войну против Украины» [16].

Мы особенно не знаем сегодня, и как действует пропаганда, и как ей противостоять. У нас нет подсказки на эту проблему со стороны объективных наук типа нейропсихологии. По этой причине уже многие страны Европы создали структуры-центры, которые будут противостоять российской пропаганде. Заговорили на эту тему и белорусы. В. Мацевич заявляет: «Я бы не сказал, что информационная война против Беларуси уже началась и ведется. Скорее, мы переживаем эхо российско-украинской войны, нам немножко достается по сопричастности. При этом мы должны понимать: если вдруг поступит команда из Кремля, то массированная информационная война против Беларуси начнется, начнется быстро и будет вестись в тех же самых отвратительных формах, которые мы наблюдали и в информационной войне против Украины. Но мы оказываемся более уязвимыми и беспомощными даже по сравнению с украинцами; в Украине тоже транслировались российские телеканалы, но там существуют национальные СМИ и очень хорошо отлаженная медиасистема. У нас ничего подобного нет: в Беларуси по-прежнему доминируют российские телеканалы, большая часть населения ориентирована на российское мнение, которое транслируется. Поэтому если информационная война обрушится на Беларусь с той же силой, что и на Украину, она сомнет и раздавит нас» ([17], см. также [18]).