Вокруг света с «Зарей»

Маркизские острова… Тот, кто читал книгу Г, Мелвилла «Тайпи», помнит эту сказочно красивую землю, ее плодородные долины, чистые горные реки, океан, пальмы. Эта книга когда-то так поразила Джека Лондона, что он, бросив все, отправился в путешествие. И сейчас на холме в Лунной Долине в доме из вулканического камня хранятся идолы и барабаны лали, привезенные Джеком Лондоном с Маркизских островов.

История островов полна трагических страниц. В 1595 году испанец Алваро де Менданья первым из европейцев бросил якорь у островов Фатухива. Застрелив нескольких островитян, испанцы двинулись дальше и открыли остров Тахуата, откуда вскоре ушли, оставив две сотни убитых и сифилис. Открытый архипелаг был назван в честь супруги тогдашнего вице-короля Перу — Лас Иглас Маркесас де дон Гарсиа Уртадо де Мендоса де Каньете. Позже это длинное имя сократили. Острова стали называться Маркизскими. Вторым европейцем, который посетил их, был Джемс Кук. Почти через двести лет после испанцев, в 1774 году, он бросил якорь в бухте Ваитаху. И с удивлением отметил, что островитяне враждебно и со страхом встречают европейцев. Через много поколений пронесли они воспоминания о жестоких первооткрывателях. Затем частыми гостями островов стали китобои, промышлявшие в водах южной части Тихого океана. Знакомство с европейцами и их цивилизацией дорого обошлось островитянам. Европейцы принесли на острова алкогольные напитки и неведомые здесь болезни. Эпидемии косили людей тысячами. В 1800 году на островах было сто тысяч человек. Сейчас около двух с половиной тысяч. В 1842 году Маркизские острова стали колонией Франции. Здесь были построены небольшие крепости и обосновались французские гарнизоны. Но европейцы с трудом переносили климат Маркизских островов. Тропические болезни, особенно слоновая болезнь, заставляли каждого прибывшего сюда побыстрее покинуть это проклятое место, которое на первых порах кажется раем. Поэтому острова уже с самого начала были обречены стать захолустьем, далеким от оживленных морских дорог.

Вулканические кряжи Маркиз покрыты влажным тропическим лесом и кустарниковой саванной. Кокосовые пальмы, бананы, хлебное дерево плодоносят обильно. Но сбыт находит только копра, которую отвозят для обработки на Таити. Дары земли и моря некуда сбывать: до континента несколько тысяч километров. В своих воспоминаниях о жизни на Маркизах Тур Хейердал описывает заброшенные апельсиновые рощи, где созревшие плоды толстым слоем покрывают землю. На месте бывших, ныне опустевших деревень буйствуют джунгли. Плантации бананов, таро, маниоки одичали. Деревья продолжают ежегодно приносить богатый урожай, но его некому убирать. Все гниет во влажном сумраке джунглей.

Но что там ни говори, а побывать на Маркизах — очень здорово. Нам надо запастись пресной водой на весь долгий переход до Панамы. Завтра мы придем в Таиохайэ, где живет всего полтораста человек. После шумного Папеэте это место покажется пустыней.

Утром 25 февраля на горизонте появились горы: скалистые, серые и угрюмые. Это западный, подветренный берег, где всегда сухо. А восточные склоны, перехватывающие все влажные ветры, покрыты буйной растительностью. Но даже в этих серо-дымчатых хребтах была своеобразная красота. Они поднимались отвесно от самой воды. И когда мы ближе подошли к берегу, то увидели заманчивые гроты и причудливые скалы, о которые разбивались неутомимые волны прибоя, головокружительные обрывы и уютные бухточки с купами зеленых кокосовых пальм. Пепельно-серые горы, рыжие россыпи разрушенных пород, голубое бездонное небо и легкие белые облака создавали особое настроение. После буйной зелени и пестроты Фиджи, Самоа и Таити остров казался одиноким изгнанником на краю света, гордым и строгим.