Вокруг света с «Зарей»

С борта «Зари» отлично видны берега. Прямо перед нами три островка, три невысоких холма, соединенных с материком узким искусственным перешейком. На вершинах холмов торчат зенитные ракеты. Правее островов, уже на материке, виден форт Амафор, за ним невысокие здания городка Бальбоа, который входит в зону канала, а еще правее раскинулся по берегу океана огромный город Панама — столица республики. Сквозь дымку видны старинные соборы и высокие здания модернистского стиля. Город расположен на холмах и утопает в тропической зелени. Проспектик сообщает, что туристы могут увидеть в городе много интересного: национальный музей, статую Бальбоа, университет, собор Золотого алтаря и многое другое. Рядом помещена статья за подписью губернатора зоны канала. «Добро пожаловать в зону Панамского канала», — приглашает губернатор. Он расхваливает достопримечательности, которые можно увидеть в зоне канала, на озерах Мирафлорес и Гатун, в музее и Суммит-парке. В несколько минут такси или автобус домчит вас до столицы Республики Панама. Гиды и полицейские помогут вам добраться, куда вы только пожелаете. В заключение губернатор надеется, что этот визит будет приятным и запоминающимся.

Честное слово, мы тоже надеемся, что он будет приятным и запоминающимся. Нам очень хочется побродить по улицам столицы республики, посмотреть на океан с того же холма, с которого его впервые увидел Васко Нуньес де Бальбоа ровно четыреста пятьдесят лет назад. Хочется пройтись по мосту, легкой аркой переметнувшемуся через канал у самого входа в него. Он связал воедино межамериканскую автостраду. Мы строим самые радужные планы, а лоцман уже ведет нашу посудину к пирсу в городе Бальбоа. У нас впереди пять увлекательных дней…

Но, увы, мы не побываем в городе Панама, не увидим собора Золотого алтаря и не пройдем по мосту, который соединяет Южную и Северную Америку. «Добро пожаловать» губернатора относилось не к нам. Нам он запретил даже выходить на берег. Когда мы ошвартовались, к трапу подкатил черный легковой лимузин полиции. Старший дал какое-то распоряжение, и у трапа выросла фигура в темно-синем форменном мундире с резиновой дубинкой и смит-вессоном на боку. Нам не разрешают выйти на пирс. И к нам никого не пускают, даже матросов с норвежского и эквадорского торговых кораблей, что ошвартовались рядом с нами. Вход разрешен только агенту по снабжению и сотрудникам службы информации канала. Приходится сидеть на ботдеке и резаться в осточертевшее домино. Напротив, у берега, ошвартованы яхты и катера. С утра на них поднимается галдеж. Приезжают какие-то американцы, сгружают с автомобилей ящики с пивом и кока-колой, перетаскивают на суденышки бруски льда и рыболовные снасти и укатывают в море. Вечером они возвращаются и выбрасывают на причал тунцов, марлинов, королевских макрелей. Рыбы очень много. Мы начинаем верить рекламным плакатам, которые еще в Канаде убеждали нас посетить зону Панамского канала — лучшее место для рыбной ловли. Недаром индейцы назвали эти места Панамой. Мы наблюдаем, как с деревьев на противоположном берегу взлетают пеликаны. Они тоже уносятся шумной стаей на рыбную ловлю и тоже возвращаются к вечеру, странно планируя над зарослями, и поднимают около гнезд неимоверный гвалт. А потом небольшими стаями проходят розовые фламинго. Чувствуется, что у птиц и рыбаков тут раз и навсегда заведенный распорядок дня.

Каждый день, часов в десять утра, с соседнего аэродрома взлетает реактивный самолет. Он ввинчивается в небо над нашими головами. У него широко раскинуты узкие крылья. Набрав высоту, он берет курс на север.

— У-2,— говорит полицейский.

У-2 летит на Кубу. Об этом сообщалось по радио.

Рыбаки, пеликаны и ревущий У-2 — это, кажется, все, что мы увидели в Бальбоа.

Ночью возвращаются из города морячки с соседних кораблей. Они здорово под хмельком и заплетающимися языками горланят песни. Поравнявшись с «Зарей», умолкают, чтобы не будить наших. А полицейский всю ночь вышагивает по пирсу.

Утром 7 апреля пришел репортер местной газеты, но его на шхуну не пустили. Клименко начал было говорить с ним через борт и подал даже брошюрку о «Заре», изданную на английском языке. Но брошюрку у него тут же отобрали, а самого газетчика вытолкали с пирса за ворота. Клименко только и успел крикнуть вслед, что такого приема американцев мы не ожидали и нигде не встречали — ни в Сан-Франциско, — ни в Гонолулу. Из всего этого инцидента мы вынесли кое-что познавательное: на наших глазах «самую свободную прессу самого демократического государства» полиция погнала в шею.