Волчата

Заиграла музыка. После вальсов Штрауса настроение у всех заметно поднялось. Кудела танцевал с Кларой, крепко прижимая ее к себе, словно хотел показать, что эта красавица принадлежит только ему.

Алкоголь подействовал. От выпитого у Куделы разболелся затылок. Боль постепенно распространилась на всю голову, и вскоре ему стало казаться, что лица танцующих похожи на застывшие маски.

— Дерьмо, настоящее дерьмо! — Кудела произнес эти слова так громко, что Клара, испуганно оглянувшись, прикрыла ему рот ладонью.

Майор еще сильнее прижал к себе Клару. Этот зал с фашистскими знаменами, в котором воздух пропах вином, духами, табаком, казался ему похожим на скотобойню. Фигуры танцующих прыгали перед глазами.

«Никакая культура не спасет человека, — думал он. — Все это — сплошная ложь. Если о немцах судить по их музыке, науке и искусству, то следовало бы считать их людьми высокой культуры. А ведь именно они втянули мир в новую войну… Почему же мы пошли за ними? Чтобы вместе с ними оказаться в пропасти под звуки вальсов Штрауса или музыки Вагнера?..»

Пропасть! Это слово, таящее в себе смерть, пугало Куделу. Конец всему, конец любви к женщине, которая вот сейчас танцует с ним на самом краю пропасти…

На последний танец Клару пригласил Шлахт. Кудела танцевал со светловолосой красоткой, которая пришла с подполковником. Немка старалась держаться от Куделы на некотором расстоянии. У нее были ледяные руки, и этот холод проникал ему под кожу. Немка постоянно крутила головой, отыскивая взглядом своего обожателя.

Клара и Шлахт между тем о чем-то оживленно беседовали. Когда танец кончился, майор спросил Клару, о чем они так мило разговаривали с подполковником.

— Не мной ли он интересовался?

— Тобой? Зачем? О тебе он и так все хорошо знает. Он интересовался мной…

— И что же он сказал?

— Сказал, что я самая хорошая девушка из всех, кого он встречал на Балканах.

— Пустые слова. Так завоевывали женские сердца еще во времена всемирного потопа.

— Я не все тебе рассказала…

— Говори. Но этот Шлахт хорошая скотина. Я знаю, на что он способен.

— Мне так не показалось. Он очень любезен. И ты знаешь, он предложил устроить меня в штаб переводчицей.

Кудела остолбенел. Прижав Клару к себе, он еле слышно спросил:

— И ты согласилась?

— Да, я перехожу работать в штаб. Работы немного, но получать я буду в несколько раз больше.

От ревности в глазах майора все завертелось…

— Что с тобой, Анте? Это же нисколько не меняет наших с тобой отношений.

— Поступай как знаешь. Но если бы это произошло, скажем, двести лет назад, я бы вызвал этого типа на дуэль и застрелил как бешеную собаку.

— О, да ты, оказывается, романтичен! И ревнив к тому же. Это для меня новость… А если бы он тебя застрелил?

— Ну и что? Избавил бы меня от этого сумасшедшего мира, который плывет неизвестно куда.

— Зачем столько грусти, Анте? Лучше давай встретим Новый год и пойдем домой. Ты немного успокоишься.

Полночь еще не наступила, но сначала на окраине, а потом и в самом городе послышалась стрельба. Во дворе штаба начали рваться мины. Зазвенели выбитые стекла, люстра на потолке закачалась.

Двери резко распахнулись, и на пороге появился офицер в перепачканной грязью шинели. Подойдя к полковнику Кренеру, он доложил, щелкнув каблуками:

— Господин полковник, партизаны ворвались в город!

— Почему докладываете об этом только сейчас, когда бандиты уже в городе? Где вы были раньше? Праздновали?!

— Господин полковник, все солдаты на позициях, ведут огонь…

Но полковник не дал ему договорить. Повернувшись к залу, он громко воскликнул:

— Прошу внимания!

В зале воцарилась тишина.

— Господа офицеры, позвольте сначала поздравить вас с Новым годом. Правда, он еще не наступил, осталось несколько минут. Но на город напали партизаны. Поэтому приказываю всем разойтись по своим частям и ждать дальнейших указаний! Хайль!

— Зиг хайль! — проорали присутствующие офицеры под грохот разрывающихся мин.

Полковник поднял бокал шампанского и осушил до дна.

Офицеры поспешили в раздевалку. Шлахт взял Клару под руку и, обращаясь к Куделе, сказал:

— Эта девушка пойдет со мной. Отныне она переводчица в моем штабе.

Майору в этот момент показалось, что он получил удар в челюсть.

— Понимаю, герр подполковник, — растерянно произнес он.

— Ваша задача сейчас собрать три разведгруппы и, проникнув в расположение партизан, захватить «языка», — приказал Шлахт. — Мы должны знать, что они задумали.

— Слушаюсь, герр подполковник! «Языка» мы добудем…

С трудом вытаскивая из снега ноги, Кудела добрался до расположения своей части. Вокруг гремели взрывы, и казалось, что партизаны уже полностью овладели городом.

Он вошел к себе. За столом дежурного сидел Сима. Увидев майора, он вскочил.

— Слышишь, Сима, партизаны в городе. — Кудела снял фуражку, шинель, бросил на стул. — Боюсь, на этот раз нам не уйти…

— Не думаю, господин майор, что им удастся нас одолеть.