Волчье время

«Бурая чайка», обогнавшая другие корабли их небольшой эскадры, раньше прочих обогнула тёмную громаду Братских скал, и в первую секунду Алвинн осознал только одно – Адель по-прежнему стоит на своем месте. Но мгновением спустя он осознал, что город, куда они возвратились, не был той Аделью, из которой они много месяцев назад отплыли на Томейн. Ни широкой, вымощенной светлым камнем набережной, ни прямых, как стрелы, молов, далеко врезающихся в море, больше не было. Там, где когда-то круглый год были видны стоящие на рейде корабли, теперь торчали из воды обломки мачт, а набережная исчезла - дома поднимались прямо из воды. Над морем стлался жирный черный дым, а ветер относил все звуки в сторону, так что Алвинн не сразу осознал, что в городе сражаются. Но потом дым слегка рассеялся, и он увидел, что ближние к порту улицы кишат людьми. Он даже различил в этом человеческом месиве зеленые накидки гверрских всадников, и с мрачным удовлетворением подумал, что Лейда Гефэйр, судя по всему, все же откликнулась на приглашение дан-Энрикса.

- Все-таки опоздали!.. – ахнул Кэлрин, побледнев, как смерть.

- Ничего подобного, мы как раз вовремя, - сказала Айя, успевшая подойти поближе и смотревшая на город с нехорошей, многообещающей улыбкой. – Нойе, смени гребцов! Нам надо подналечь на весла...

Алвинн бросился к скамье вместе с другими островными моряками. Правда, в отличие от своих товарищей, которые налегали на весла яростно, как будто бы от этого зависела их собственная жизнь, Алвинн греб так же методично и спокойно, как всегда. Среди надсадного дыхания, вздувавшихся на шеях жил, ругани и проклятий он ощущал себя до странности чужим, как будто бы отрезанным от окружающих его людей невидимой стеной.

Нойе поднёс к губам боевой рог – и вопросительно взглянул на Айю. Та кивнула:

- Давай! Пусть знают, что мы идем.

Низкий, густой и вязкий звук боевого рога далеко разнесся над водой, но Кэлрину, должно быть, этого казалось мало – или же он просто не способен был смириться с тем, чтобы в такой момент стоять на палубе без дела. Он схватил висевший на носовой фигуре сигнальный рожок, откинул голову назад, и заставил свой примитивный инструмент запеть настолько чистым и прозрачным голосом, что даже Алвинн вздрогнул, ощутив, как по спине у него поползли мурашки. Мотив был ему незнаком, но Кэлрин играл так, что музыка казалась заклинанием. Весла, и без того взбивающие целые каскады пены, замелькали с такой скоростью, что Алвинн бы не удивился, если бы «Чайка» оторвалась от воды и полетела над заливом, как та птица, в честь которых она была названа.

- Правь прямо к берегу, - велела Альбатросу Айя, видя, что он собирается повернуть к дамбе.

- Гавань, конечно, затопило, но там вряд ли очень глубоко. Корабль разобьется, - озабоченно заметил Нойе.

Королева рассмеялась, словно Альбатрос забавно, но при этом глупо пошутил.

- И что с того? Зачем его теперь жалеть?..

Нойе коротко, нервно хохотнул – но выполнил приказ.

Гвинны на берегу, наконец, поняли, что корабли не собираются сворачивать, и начали стрелять. Островитяне подняли щиты, чтобы прикрыть гребцов. Алвинн увидел, как несколько горящих стрел воткнулось в палубу рядом с его скамьей, и еще несколько застряло в мачте, но никто из людей Айи, кажется, не пострадал – а «Чайка» продолжала на всех парусах лететь вперед.

- Держитесь крепче! - приказала Королева, яростно осклабившись. – Никто не может знать, когда...

Договорить женщина не успела. «Чайка» с разгона налетела на какую-то преграду – может быть, на затопленный мол, а может, на один из затонувших кораблей. Жалобно затрещало дерево, что-то с выворачивающим душу звуком заскрежетало по днищу корабля, а Алвинна швырнуло на соседа по скамье. Несмотря на то, что экипаж заранее приготовился к удару и каждый крепко держался кто за мачту, кто за борта, кто друг за друга, многие из хирдманнов попадали на палубу. Но Алвинну было не до того, чтобы смотреть по сторонам. Увидев Кэлрина, отчаянно пытавшегося уцепиться единственной рукой за палубные доски, Алвинн успел ухватить певца за шиворот и притянуть к себе, не дав ему удариться виском об острый край скамьи. В голове Алвинна мелькнуло, что есть все-таки кое-какие преимущества и в положении Безликого – если бы не его ускоренная вчетверо реакция, Отту наверняка бы раскроило череп. Через полминуты дикой тряски, когда их наконец-то перестало швырять из стороны в сторону, Алвинн выпустил Кэлрина и первым перепрыгнул через борт.

Имевший низкую осадку «Зимородок» проскользил по дну гораздо дальше «Бурой чайки», так что его выбросило прямо на берег, и его высокий резной нос навис над головами гвиннов, с воплями и руганью отшатнувшихся назад.

Алвинн едва видел их врагов из-за поднятой их ногами тучи брызг и белой пены. Вода не только промочила всю его одежду, но и затекла под маску, и Алвинн чувствовал привкус соли на губах.

- Руби! – заорал Нойе Альбатрос, каким-то чудом ухитрившийся опередить даже Безликого. – Прикончим эту падаль! Ein dan-Enrix!