Волчий гребень, часть первая

– За последние дни мы встретили не меньше десятка «синих». В двух случаях я своими глазами видел процесс «обращения». Понятно, что опыт наблюдений у нас очень скромный. Поэтому хотелось бы узнать – может быть, у вас есть больше данных? Может, какие-то исследования проводились? Что-то удалось понять о природе заболевания?

– Я бы не сказала, что многое удалось понять… Всё-таки, у нас просто маленькая ведомственная больница и поликлиника, а не научный центр. И даже профильных специалистов штат не полный. Инфекциониста просто нет. Понимаете?

Мы кивнули.

– Инфекционное отделение есть во Второй Городской Больнице. Но это на другом конце города. А передвижения сейчас очень затруднены… Хорошо ещё, что работает городской телефон. Так что мы с самого начала проводим селекторные совещания, обмен информацией. «Мы» – я имею в виду специалистов из Второй, Первой и Четвертой больниц, из ВИЧ и Тубдиспансера, Скорой медицинской помощи. Так что можно сказать, что какие-то исследования проводятся, пусть и в меру наших скромных возможностей. И некоторой информацией мы располагаем. Давайте сделаем так – сейчас выпьем с вами чаю, и переместимся в другой корпус, где у нас собственно больница. Я вас познакомлю с нашими специалистами, и мы все вместе побеседуем. Вы же не очень торопитесь?

– Часов до трех-четырех мы совершенно свободны, – заверил Тим.

– Ну и отлично. А пока нам приготовят чай и печенье, вы могли бы рассказать подробнее о тех случаях ресуррекции, или как вы говорите – «обращения», которые наблюдали.

– Да, конечно. Только… Вы употребили термин «ресуррекция». Если я правильно понимаю, это означает «оживление», «воскрешение из мертвых»… Надо ли понимать, что умершие и ожившие мертвецы – это живые люди? Тут ведь и правовые, и этические вопросы сразу возникают…

– Как вы сразу, быка за рога! Ухватили самую суть… Но нет, можете не беспокоиться – с правовой точки зрения мертвецы – это мертвецы. Даже если они встали, пошли, и начали кидаться на живых людей. Любой врач руководствуется правилами и критериями определения момента смерти человека – они четко прописаны в законе.[84] Это, во-первых, функциональные признаки: отсутствие сознания, дыхания, пульса и артериального давления. Во-вторых, биологические: максимальное расширение зрачков, кожные покровы – бледные или цианозные…

– И то и другое мы точно наблюдали, и не раз! – воскликнула Маша.

– Ещё снижение температуры тела – это тоже есть. Ну и, наконец, инструментальные признаки: энцефалограмма, ангиограмма…

– Вы производили?

– Мы – нет. Но на Станции скорой медицинской помощи удалось это сделать. Успели зафиксировать пациента, который был укушен, уложить на стол под аппарат… В общем – всё подтвердилось. ЭЭГ показала полное отсутствие активности мозга. По всем инструментальным признакам – труп. Однако через семь минут… Ну, как это бывает, вы знаете, пожалуй лучше меня. Так что рассказывайте.

Тут уже нашим пришлось докладывать всё, что было известно. В основном говорил Тимофей, ведь это он наблюдал процессы «ресуррекции» укушенного в магазине, затем Гошу… Но, кое в чем и Маша помогала, вспоминала, что видела и знала. Собственно, не так уж много наши могли рассказать. Но Ульяна Александровна слушала с интересом.

Потом мы пили чай с печеньем, а, закончив с этим, собрались идти дальше.

101. Сергей. Одиночный рейд. Сказки нового времени.

От пруда в мою сторону неспешно ковылял синий. По прямой. Видимо, тоже заметил меня, когда я вышел в поле. Значит, издалека они замечают живых! Метров со ста, минимум. Вот это уже полезная информация. Даже ради такого знания – стоило выйти прогуляться. А пока… Расстояние между нами достаточно большое, а с ним и время «на подумать».

Внимательно огляделся пусть и в китайскую, но оптику. Кроме одного синяка – всё равно никого не разглядел. Решил не уходить, а биться. Хотел разбираться – ну так давай, вперёд!

Вариантов было два. Пристрелить на подходе, или монтировкой махать. Стрелять не хотелось. Патронов и так мало, да и уверенности в них нет. Вдруг осечка? А он приблизится, потом и ускорится? Значит ручками надо. То есть – монтировкой.

Чтобы максимально повысить свои шансы, выбрал место подходящее. Разглядел рядом небольшую ровную площадку без травы. Не то солончак, не то просто проплешина. Откинул ногой два крупных камня, чтобы не мешались. Синий отреагировал на моё передвижение – просто сменил курс. Наводится, гад!

Скинул на землю рюкзак и портупею. Чтобы ухватить меня не за что было. Сверху положил обрез. Подумал. Поднял обрез, дослал патрон. Вот теперь пусть лежит.

Натянул на кепку башлык и застегнул энцефалитку. Ткань тонкая, но хоть что-то между моим горлом и его зубками. (Синяк всё ещё ковыляет. Не спешит, гад!)

Опять огляделся. Изменений никаких. В голову пришла мысль – надо бы сообразить на будущее бронированный воротник. Мысли в голове бродят – мама не горюй! От адреналина что ли? Аж сказка из будущей жизни придумалась.

«Бабушка будит внучку утром:

– Пора! Просыпайся Машенька! Я тебе новый воротник связала.

– Не буду носить. Он из стальки! Колется!