Волчица и пряности. Том V

Личико Холо выражало неудовольствие, ведь она думала, что они остановятся в приличном месте, где есть продуктовая лавка. Лоуренс хотел сказать, что даже высокая цена за постой не является гарантией безопасности, но, желая избежать презрительного взгляда Холо, спустился с козел, дошёл до двери и ударил по ней молоточком.

На постоялом дворе не было даже вывески, так что вряд ли стоило беспокоиться о наличии свободных комнат, однако сейчас зима, поэтому таверна могла закрыться раньше положенного часа.

Путники почувствовали облегчение, когда за дверью послышались шаги, а в следующую секунду она приоткрылась.

— Вам номер? Или продаёте чего?

Видимо, так коротко и через маленькую щёлку с ними говорили по причине холода. Это был старик среднего роста, половину лица которого скрывала белоснежная борода.

— Номер. На двоих.

Старик легонько кивнул и открыл дверь так, что теперь его было видно целиком. Похоже, свободные комнаты имеются.

Лоуренс обернулся и спросил:

— Лучше взять светлую или тёплую комнату?

Вопрос застал Холо врасплох.

— Ну… тёплую, конечно.

— Мне нужно распрячь лошадь и поставить её в стойло, поэтому иди вперёд. Хозяин… вот тот старик скажет, куда тебе идти.

— Угу.

Поменявшись местами с Холо, он забрался на козлы и взял поводья. Лошадь, будто поняв, что трудности кончились и сейчас её поставят в конюшню, радостно мотнула головой. Лоуренс натянул поводья и позволил ей идти шагом. Боковым зрением он отметил, что Холо открыли дверь и она вошла внутрь. Эту завёрнутую в грязный плащ фигурку он узнал бы со спины в толпе из сотен людей. Хоть на Холо и было много слоёв одежды, её хвост распушился и выпирал под плащом.

Лоуренс тихо рассмеялся и направил лошадь в конюшню. Двое рабочих у конюшни окинули его быстрым оценивающим взглядом. Они помнили каждого, кто хоть раз останавливался здесь, и, конечно, узнали Лоуренса, поэтому кивком головы указали ему на стойло для лошади. Рядом была привязана коренастая горная лошадь, с мощными ногами, с пронзительным взглядом из-под длинной серебристой чёлки. Наверное, везла пушнину с севера.

— Надеюсь, вы подружитесь.

С этими словами Лоуренс похлопал свою лошадь по спине, слез с козел, дал рабочим по медной монетке, взял багаж и пошёл в таверну.

Изначально это была мастерская кожевников, при которой те и жили. На первом этаже располагалась сама мастерская — открытое помещение с каменным полом. Сейчас этаж использовался как склад, и торговцы со всего мира оставляли здесь на хранение товар.

Лоуренс пробрался через горы тюков выше человеческого роста и наконец попал в гостиную, чисто и аккуратно прибранную. Там стояли небольшой обеденный стол, стулья и жаровня на металлической треноге.

Хозяин подбрасывал уголь в жаровню, потягивал вино и рассказывал о своих далеко идущих планах:

— В следующем году поеду в паломничество на юг.

Заметив Лоуренса, он перевёл на того взгляд. У хозяина были синие глаза и кустистые брови.

— Третий этаж, с окном.

— Хорошо, третий этаж, э-э-э… с окном?

Оплачивать можно было как при заселении, так и по выезде, но, когда владелец такой неразговорчивый, лучше заплатить сразу: это обычно развязывает язык. Поэтому Лоуренс положил на стол плату за несколько ночей вперёд, но, удивившись словам хозяина, обернулся.

— Да, с окном, — ещё раз прокряхтел хозяин и закрыл глаза.

Явно дал понять, что не хочет разговаривать.

Лоуренс покрутил головой, но решил оставить всё как есть и разобраться с этим позже. Он поднялся по лестнице, перила которой потемнели от старости.

Как и можно было ожидать от кожевенной мастерской, на втором этаже находились гостиная с печкой, комната хозяина мастерской и кухня. Из необычного был только камин прямо посередине гостиной — благодаря ему отапливались комнаты третьего и четвёртого этажей. Чтобы дым не коптил комнаты, пришлось серьёзно изменить планировку. Видно, хозяин был рачительный и очень заботился о своих учениках.

Этого молчаливого, но доброго хозяина, который в прошлом был кожевником, звали Арольд Эклунд.

Наверное, по вечерам в этой гостиной странной формы собираются постояльцы, приносят с собой выпивку и ведут дружеские беседы. Сейчас же слышалось только потрескивание дров в камине.

На третьем этаже было четыре комнаты. Во времена работы мастерской служебные помещения и комнаты учеников располагались на четвёртом этаже, поэтому здесь комнаты побольше. Однако не все комнаты выигрывают от наличия камина: одна из четырёх выходит окном на улицу, расплачиваясь за эту возможность отсутствием обогрева. Комната с окном означает, что в ней не будет тепло.

Лоуренс вспомнил, что Холо, вообще-то, предпочла свету тепло, но, когда он вошёл, та уже лежала в кровати, разбросав по комнате промокшую одежду.

«Неужели плачет?» — подумал было Лоуренс, но, увидев, как мерно вздымается одеяло, понял, что Холо спит.

Её усталость была гораздо сильнее гнева.

Лоуренс собрал разбросанные вещи и повесил их на спинку стула, затем разделся сам.