Волк в капкане

— Да никакого секрета. Я работал, пока не попал в юниорскую сборную. То есть до 18 лет. Больше двух лет до этого я работал в автосервисе.

Рене поперхнулась:

— ГДЕ?!

— А что тебя так удивляет?

— Автосервис! Ну и ну. Почему автосервис?

— А какая разница, где? Деньги были нужны. Пока не даешь результат, ФГС платит мало. Потом начинаются стартовые, если все хорошо — и призовые, и начинаешь уже меньше думать о заработках на стороне. А еще у меня машина была — еле ездила, разваливалась на ходу. Вот я и выбрал автосервис — заодно научился с этим утилем управляться.

— Отто, но с 16 лет? Ты же совсем маленьким был! Как же так?

— Да перестань, какой там маленький! Кушать-то хотелось, как большому.

— А кем ты работал?

— Механиком. И там же подрабатывал бухгалтером.

— И это оттуда? — она погладила его левую руку. Наощупь рубец казался твердым, толстым, очень грубым, и ее сердце сжалось.

И еще, будто независимо от нее самой, пришел стремительный вопрос — как он выкрутится на этот раз, чтобы не отвечать? Отшутится? Отшутился:

— Пытки мафии. Тоже хотели знать, почему это я работал в автосервисе. Но я и им не сказал. Хотели закатать в бетон и в море сбросить, да пожалели почему-то.

— Ну правда, Отто. Ты такой скрытный! Этот шрам из автосервиса или нет?

— Да. Ожог.

— Чем это ты так?

— Кислотой из аккумулятора. Разбирали машину после аварии…

— Больно, наверное, было? — с сочувствием спросила она, будто он только что заполучил этот шрам.

— Да чепуха, сам виноват.

— Как же ты успевал учиться, тренироваться и работать?

— А я по ночам работал.

— Господи, но это ужасно! Ты, наверное, с ног падал от усталости?

Отто пожал плечами:

— Никуда я не падал. Кажется сначала, что невозможно, а потом втягиваешься. А ты чем занимаешься по жизни?

— Тоже учусь, — доложила Рене. — Я же говорила тебе — на факультете современных языков.

— Переводчиком что ли будешь?

— Ну да, типа того. А может, со следующего года выберу какую-нибудь внешнеторговую специализацию. Хотя совсем забыла, я уже две недели прогуливаю, может меня исключили уже… А вообще, может быть ты знаешь, нам с Артуром вроде как нет необходимости пока что зарабатывать на жизнь. Поэтому я и могу себе позволить только учиться.

— Помню, у вас какой-то трастовый фонд или что-то такое.

— Да. До 21 года мы получаем по определенной сумме в месяц, потом эта сумма удваивается, а в 25 уже получаем каждый свою часть целиком.

— Понятно. Бриллианты, самолеты.

— Ты шутишь? Никаких бриллиантов. Просто достаточно на обычную жизнь без излишеств. И с самолетами не очень. Артур мне даже машину не разрешает купить.

— А ты умеешь водить?

— Конечно, — с апломбом заявила девушка. — Я уже 2 года водить умею. Только машины у меня нет, и прав тоже. На права я и без его разрешения сдать могу. А машину купить — нет.

— Зачем тебе его разрешение?

— Крупные покупки с разрешения опекуна. А он Артура спрашивает всегда, что надо мне купить. И Арти всегда говорит, что машину нельзя.

— А если ты просто какое-то время будешь поменьше тратить и начнешь откладывать? Или пойдешь и сама заработаешь? Тогда тебе тоже разрешение понадобится?

— Как это я сама заработаю?

— А что ты умеешь?

Она пожала плечами:

— Только переводить и умею. А переводчик без диплома — это не разговор.

— Да ладно, многие в универе подрабатывают.

— Не знаю. Я как-то об этом не думала.

— Подумай.

— Я тогда учиться не смогу.

Отто пожал плечами. Вот тут он ее не мог понять. Если уж ей охота машину, кто ей мешает действительно оторвать свою красивую попку от дивана, пойти да заработать? Учиться не сможет? Чушь. Он сам преспокойно совмещал пяти- или семичасовые ежедневные тренировки, двенадцатичасовые ночные смены в автосервисе и МВА (а все знают, что объемы материала на МВА одни из самых больших в учебных планах всех факультетов, а спрос самый строгий). Четыре раза в год — выкраивать по два-три дня на сведение квартального баланса для полунелегального автосервиса (при этом, балансируя на тонкой грани между законным отчетом и мошенничеством, выводить львиную долю доходов из-под налогообложения). И пусть с трудом, но ему хватало денег на аренду квартиры, на продукты и на горнолыжную снарягу — на самом деле, он всего два года назад перестал платить за лыжи, ботинки и крепления из своего кармана. А за одежду для лыж, шлемы, очки и прочее — только год назад. Ему даже хватало сил и денег на развеселую студенческую житуху. Рене могла бы просто найти небольшого объема подработку, и ей не нужно при этом тренироваться и подрабатывать. И в ночь ей пахать не надо, и о деньгах беспокоиться тоже — ей просто нужна машина, все остальное у нее есть, об этом позаботилась ее бабушка. Так нет — сидит и рассуждает о том, почему она не может заработать на машину. Инфантильная и безвольная позиция.