Вольно, генерал (СИ)

— Это он ещё добрый, потому что нашёл себе какую-то пассию, — тихо прошептала девушка. — Хуже всего было после смерти матери. Он ходил злой, как чёрт, и у них с Люцианом были тёрки и посерьёзнее.

Молох покачал головой, будто действительно понимал, о чём идёт речь. Некоторым в этой комнате требовался психотерапевт гораздо больше, чем ему.

— Я хотел, чтобы у тебя была счастливая семья. Чтобы мои внуки прогремели на всю Преисподнюю! А ты… — Легион отмахнулся от сына. — Я отдал тебя в Академию. И какой результат? Ты вступаешь в брак с тем, кто насиловал тебя, когда ты был ребёнком! — демон разошёлся так, что даже забыл об извинениях. — Скажи мне, разве это правильно? Неужели среди тех девиц, которых ты поливал шампанским, не нашлось той, что выносила бы твоё семя?

— Отец! — Люциан ударил кулаком по столу, лицо его покраснело. — Я признателен тебе за всё, что ты для меня делал, пусть я в этом до конца не уверен. Но я прекрасно понимаю, что я делаю. Ты знаешь меня. Я всегда смеялся над браком. Всегда думал, что буду одиноким волком.

Молох тепло усмехнулся, всматриваясь в лицо Моргенштерна.

— Но всё сложилось иначе, — продолжал демон. — Да, Мо насиловал меня. Так это выглядит для тебя до сих пор. Возможно, ты и нынешний наш секс назовёшь насилием, — главком хмыкнул. — Но мне это нравится. Мне нравится всё, что он со мной делает. Ни с кем я не испытывал того, что ощутил с ним. Только он решил проблему, которая мучила меня на протяжении нескольких лет. Хотя, конечно, — это Люциан сказал чуть тише, — и был её причиной… Я не могу без него. Если ты проклянёшь этот брак, я пойму. И ты никогда меня не увидишь, — он сглотнул. — Да, он мой начальник. Да, это выглядит так, будто я подлизываюсь. Но почему-то никто не заметил, что после свадьбы я как был генералом, так и остался, — Люциан красноречиво посмотрел и на сестру. — Я… Я не знаю, что ещё сказать. Прошу меня простить, — быстро пробормотал демон и вышел из столовой.

Молох поднялся, чтобы пойти за ним, но Люциста опередила его. Жестами она посоветовала ему остаться и поговорить с Легионом. Главком вспомнил всё, чему его учил Слайз на дипломатических переговорах.

— Понимаю вас, — через несколько секунд раздумий произнёс демон.

Легион посмотрел на него с иронией.

— При всём уважении, мой командир. Я ничего не имею против вас. Я знаю, на что вы способны. Для меня честь принимать вас в своём доме. Но то, что мой сын… И вы…

— Не врите, — перебил его Молох. — Не в лицо. Вы не обязаны любить меня. Мы сейчас не в штабе. Просто перестаньте тиранить своего сына. У меня самого есть семья, и я понимаю ценность родственных уз. Никому нельзя верить, но близкие хотя бы засомневаются, когда соберутся предать. И вы до сих пор не вылетели с работы как раз потому, что вы отец моего… гм, моего…

— Мужа, — с кислым лицом произнёс Легион.

— Точно, — кивнул главком.

Как же сложно было называть этого нелепого Люциашку своим мужем. Дьявол. Кто вообще придумал? Пока он пробовал слово на вкус, Люциста привела генерала обратно. По её лицу было видно, что между ними произошёл серьёзный разговор.

— Я в порядке, — Люциан сел рядом с Молохом и похлопал главкома по плечу. Выглядел он так, словно увидел привидение.

На десерт подали бисквитный торт с фруктами. Молох почти не чувствовал веса чашек, в которые наливали чай. Он их рассматривал, но сжать свою не решался. И ручка такая тоненькая, и сама она какая-то… Лёгкая. Вновь воцарившуюся тишину прервала Люциста, которая вывела отца на разговор об экономике. Молох понял это как возможность поговорить с Люцианом.

— И что это было? — тихо поинтересовался главком, наклонившись к демону.

— Что именно? — убито прошептал Люциан, ковыряясь в куске торта. — Что мой отец ненавидит мой выбор и будет только рад, когда это всё кончится? Так всё очевидно, объяснения не требуется.

— Я не об этом, — Молох покачал головой. — Ты вышел. Почему? Обычно ты так легко не сдаёшься. Я думал, ты запрыгнешь на стол и начнёшь призывать своих теневых приятелей.

Люциан немного повеселел.

— Нет, совсем нет. Когда дело касается семьи, я тихий. Всё-таки он мой отец. Просто… Мне казалось, ещё немного, и я скажу, что… люблю тебя. Дьявол… Мне до сих пор неловко это говорить, — Моргенштерн чувствовал, как нагреваются щёки. — Твою мать, я, пожалуй, снова выйду…

— Стой, — жёстко приказал Молох и железной хваткой удержал его на месте. Присутствующие это заметили, но Люциста нервно засмеялась невпопад, и это немного разрядило обстановку. Удивительно, что сработало.

— Даже если ты скажешь, то что? Думаешь, я убью тебя за это? — глядя в глаза, требовательно спросил главнокомандующий.

— Ну… Что-то вроде этого, — Моргенштерн отвёл взгляд, стараясь смотреть в основном в пол. — Просто… Мне кажется, ты ненавидишь такую приторность. Ведь ты совсем не такой. Ты военный. Тебе тысячи лет. А тут я, мелкая сошка, которая даже до колен твоих не достаёт и кричит со своей крохотной лесенки о какой-то ерунде.