Волшебная Кошка

Голуба Любятовна подчинилась и обомлела: она видела горницу столь же явственно, как и с открытыми глазами. Только теперь комната выглядела унылой и заброшенной, стены и потолок большими серыми пятнами покрывала пушистая плесень.

Женщина удивлённо распахнула глаза – всё стало как прежде.

– Как… это?..

– Дом стал становиться таким, как батюшка Кошку выгнал. Без неё он словно умирает… – пояснила девочка и принялась учить мать – Когда старуха придёт, ты погляди на неё так же. Только смотри, чтобы ведьма не заметила.

Женщина рассеянно кивнула в ответ, продолжая рассматривать дом то так, то эдак.

Ярина пришла к назначенному часу. Купец радушно встретил гостью и проводил в дом. Усадил за стол, принялся потчевать и расспрашивать про жильё-быльё. Заметив, что она не многословна, с упоением стал рассказывать про своё хозяйство, хвалиться сыновьями. Та улыбалась, кивала, брала маленькие кусочки то одного, то другого, а сама глаз не сводила с Вареньки. Девочка же молча ковырялась в своей тарелке и старательно не замечала пристального взгляда ведьмы.

Воспользовавшись тем, что нищенка не обращает на неё никакого внимания, Голуба Любятовна взглянула на старушку через нарисованные очи и с трудом подавила испуганный вздох: вместо милой бабушки за столом сидела темноволосая женщина. Жадно смотрела она злыми глазами на притихшую Варю, руки с длинными когтями так и тянулись к девочке, готовые вот-вот схватить её.

– Кар-р-р! А купчиха с закрытыми очами сидит, да всё видит! – громко каркнул большой чёрный ворон, сидящий у ведьмы на плече.

Голуба Любятовна вздрогнула и открыла глаза. Всё стало, как и прежде: и накрытый стол, и милая старушка-нищенка, и никакого ворона у неё на плече не было.

Ведьма, не мигая, уставилась на женщину, и та уже в обморок готова была упасть от страха, да тут купец, заметив побледневшую жену, обеспокоенно спросил:

– Всё хорошо, Голубушка? Что-то неважно ты выглядишь. – он словно бы и не слышал страшного карканья невидимого спутника ведьмы.

– Всё в порядке. – через силу улыбнулась купчиха, сделав вид, что тоже ничего не видела и не слышала, – Наверное умаялась за день. Да и больно душно сегодня.

– И то верно, – сказала ведьма, поднимаясь, – устали уже хозяева. Пора и мне честь знать. Засиделась в гостях.

– Да ты толком и не съела ничего! – удивился купец.

– Ничего, в следующий раз доем, коли позовёшь.

– Конечно! Приходи завтра. С радостью ждать будем.

Старуха вежливо поклонилась купцу, и елейным голоском пропела, глядя на Вареньку:

– Проводи меня, детонька, до ворот. На улице уже стемнело, а глаза-то мои совсем не те уже стали… Боюсь о камешек оступиться…

Девочка умоляюще посмотрела на отца, но тот нахмурился и повелительно мотнул головой – уважь старую!

Варя понуро поплелась провожать гостью.

Голуба Любятовна зажгла свечу и поспешила за ними. Да как раз вовремя: ведьма схватила девочку за руку и силком тащила её за собой к воротам:

– Пошли со мной!

Варенька упиралась, билась, но вырваться из цепкой хватки острых когтей никак не могла.

– Да куда ж она с вами пойдёт, на ночь глядя-то?! – мать подбежала, прижала к себе дочь и выставила вперёд свечу, словно пытаясь отгородиться её светом от ведьмы, – Вот! Возьмите с собой, чтобы в темноте дорогу было видно. – она изо всех сил старалась унять дрожь в голосе.

Старуха отпустила девочку и ухмыльнулась. От света пламени черты её лица зловеще исказились, и она больше не казалась милой бабушкой.

– Не нужно. Луна светит ярко, и так всё видно. А тебе, – ведьма посмотрела на Варю, – даю время подумать. Коли не захочешь по-хорошему, – тут она взглянула на купчиху и снова зло ухмыльнулась, – будет по-плохому. – развернулась и вышла со двора.

– Чего ей нужно? – тихо спросила Голуба Любятовна, чувствуя, как её всю противно мелко трясёт от страха.

Варенька прижалась к матери, её тоже колотило.

– Она хочет, чтобы я ушла от вас и стала её ученицей. Сказала, что сделает меня могущественной ведьмой… – девочка подняла на мать глаза – Мама, Кошку нужно вернуть, не то сживёт нас со свету ведьма!

Голуба Любятовна согласно покивала головой и повела дочь в дом, перед этим плотно закрыв калитку на засов.

Ночью перед сном она попыталась убедить мужа не приглашать больше в дом нищенку, но Годимир Силович был непреклонен:

– Думай, что говоришь! Она – благодетельница наша, и заступница! – словно опоила его ведьма чем-то.

Вконец осерчав на жену:

– Не желаю больше ничего плохого про неё слышать! – демонстративно повернулся к ней спиной и захрапел.

* * *

Утром, как только Годимир Силович собрался по делам, оседлал своего любимца Серко и выехал со двора, Голуба Любятовна и Варя спешно собрались и отправились в лес искать сани с Кошкой.

Хорошо с краю леса виден след от саней: трава низкая, полозья глубоко царапали землю. Да только корова – не лошадь, по тропинкам ходить не учена, где кустик посочнее видит, туда и идёт. А самая сочная зелень, как известно – в самой чаще.

Поэтому всё дальше в лес идут мать с дочерью, а саней всё нет и нет.