Волшебник в Бедламе

Их последний обед в вечер перед Играми был лучше обычного — каждый действительно получил несколько унций мяса. Потом они сидели вдоль стен большой камеры, замкнувшись в себе, иногда перешептываясь друг с другом, чаще ворча.

Один из купцов сидел, праздно бросая камешки в стенку, ловя их, когда они отскакивали, и снова бросая. Чирк, чирк! Это начало действовать Дирку на нервы, хотя он был довольно уверен, что переживет завтрашнюю бойню. Оливье, фермер, расхаживал по камере взад-вперед, словно горилла в клетке — огромная, гибкая и смертельная, готовая взорваться рычащей яростью.

— Прекрати это адское разгуливание, фермер, — не выдержал наконец один из лесорубов. — Здесь и так дерьмово сегодня и без того, чтобы ты закручивал еще круче.

Оливье круто повернулся, подымая кулаки, но прежде чем он смог заговорить, Гар оборвал его:

— Стой!

Голос звучал негромко, но он остановил Оливье. Или, по крайней мере, изменил его направление. Он медленно повернулся к Гару, сузив глаза.

— А кто ты такой, чтобы мне приказывать, иноземец?

Гар поднял голову, вскидывая брови.

— Да ясное дело, я — это я. Хочешь поспорить?

Оливье двинулся к нему поднимая кулаки.

— Да прекратите вы это! — проворчал Юг, рослый ремесленник. — Разве вам мало того, что завтра пэрики будут рубить нас на кусочки? Не хватало еще, чтобы мы рвали друг друга сейчас?

Оливье замедлил шаги и повернулся к нему, озадаченный. Он снова посмотрел на Гара, рот его сжался в мелькнувшей гримасе, и он отвернулся, снова принявшись расхаживать.

Лесоруб прожег его взглядом и хотел было заговорить, но Юг встретился с ним взглядом, и он притих.

Оливье начал бить себя кулаком по ладони в такт своим шагам.

— Что-то должно сломаться. Должно…

— Сломается, — проворчал конюх. — Завтра.

— Не говори о завтра, — оборвал его Юг. Рот его угрюмо сжался. — Проклятье! Теперь и я тоже делаю это.

Он сердито оглянулся кругом.

— Нам нужна песня.

В камере вдруг наступило молчание. Все знали, какую песню он имел в виду, и знали также о наказании за распевание ее. Смерть. Немедленная.

Дирк поднял голову и медленно обвел взглядом помещение, на каждом лице обрисовалась обнаженная жажда… и перекрывающий ее страх.

Поэтому медленно и тихо Дирк принялся напевать балладу.

По всей камере начали постепенно подниматься головы. Они уставились на него, пораженные и немного потрясенные. Затем на их лицах отразился голод, и их глаза жадно приникли к нему.

Дирк пел дальше.

Он пропел всю балладу — о том, как Де Кад проснулся в полночь, услышал крики любимой, схватил свой посох и стремглав выскочил из хижины, обрушившись на отряд укравших ее солдат — огромный человек-медведь, почти семи футов роста, триста фунтов безмолвных смертоносных мускулов, с посохом из железного дерева, столь же тяжелым, как железный брус, в ярости валя всех вокруг себя, не считая убитых. Предводитель отряда приставил нож к горлу девушки, и Де Кад проломил ему череп, вышибив мозги. Но тот был скор — падая, он перерезал ей горло — и Де Кад стоял онемев, взирая на любимую, лежащую мертвой в луже собственной крови, и всякие следы жалости и милосердия вытекали из него, как из нее кровь.

Затем, когда она лежала перед ним без кровинки в лице, а в нем осталась только гулкая замерзшая пустота, он посмотрел на предводителя и понял, что тот был сыном пэра.

Так пел Дирк, а Гар смотрел, уставясь на него так, словно тот обезумел. Дирк перевел дух и продолжил балладу.

Де Кад бежал той же ночью в лес и некоторое время прятался там, живя браконьерством и убивая всякого пэра или солдата, достаточно глупого, чтобы сунуться под деревья в одиночку или с компанией.

И наконец разбойники-изгои нашли его и сделали своим предводителем.

Затем кулы начали бежать в лес — сперва немногие, потом все больше и больше, сотни, тысячи, которые раньше никогда бы не подумали о побеге, рискуя жизнью, присоединялись к пэроубийце в лесу.

И Волшебник тоже нашел его — какой-то безымянный гений с магическими способностями, который, как утверждала легенда, появился ниоткуда и дал Де Каду заговоренный посох. С ним Де Кад обрушился на небольшую армию, пришедшую очистить лес от разбойников — отряд в сто человек — и перебил их всех, сам, в одиночку.

Слух дошел и до короля в его замке Альбемарль. Тот понял наконец, что в огромном лесу, находившемся почти у его порога, спряталась громадная армия кулов. Поэтому он созвал всех своих пэров, чтобы снести, если понадобится, весь лес, но стереть с лица земли и разбойников.

Но Де Кад не стал дожидаться Его Величества. По совету Волшебника он выступил из леса с ордой кулов за спиной штурмовать ближайший замок и взял его благодаря внезапности и чистому численному превосходству. Он вооружил своих людей и двинулся дальше, его армия по ходу наступления обрастала новыми десятками тысяч. Он штурмовал и брал замок за замком — пока король не выступил из Альбемарля.