Волшебник в Бедламе

— Милая гипотеза теперь, когда ты упомянул об этом. И все же я не планирую умирать, пока не погибнут пэры. — Де Кад посмотрел вверх, пытаясь пронзить взглядом темноту за кругом факельного света. Затем он увидел это — мерцание, заполняющее туннель от стенки и до стенки и от пола до потолка, словно жаркое марево, хотя в туннеле было сыро и холодно. Он взглянул на лицо Де Када, увидел напряжение, красноречивое выражение боли, но теперь очень слабой — он приспособился к ней, — и по спине у Дирка пробежал холодок. Гар явно обладал какими-то способностями, о которых Дирк и не подозревал.

— Что это — силовое поле?

Де Кад улыбнулся, словно сквозь головную боль.

— Ты увидишь весьма скоро. Может, это иноземные силы, но я думаю, они находятся за пределами кругозора большинства иноземцев. Он, этот человек, не потерял ничего от себя — и, я думаю, что он был одинок. Очень.

— Думаешь? — нахмурился Дирк. — Разве не знаешь?

Де Кад покачал головой.

— Самые важные свои воспоминания он держит запертыми от меня в маленькой, темной, твердой скорлупе в ядре его. Он мудр. Он знает, что он чужак, и не станет пытаться быть иным.

— Значит, он не теряет ничего от себя, — покачал головой Дирк. — Это не может быть единственным выбором, доступным человеку — потерять часть себя или быть одиноким.

Де Кад пожал плечами.

— Многие люди приспосабливают свое поведение к поведению окружающих и держат свое «я» надежно запертым, в маленькой темной части своей души. Они чувствуют в себе эту часть и лелеют ее, таким образом, они знают, чем являются, и ничего не теряют от себя, имея в то же время все выгоды общения. Ho я думаю, что такие люди стремятся только к одной душе, похожей на них. Они так и умирают с этим стремлением. И все же у большинства людей, похоже, вообще не возникает никаких затруднений. Они достаточно похожи на своих собратьев, чтобы не думать об этом. Однако мы с тобой, вышедшие из нашего народа, но не похожие на него… — он пожал плечами. — Мы можем попытаться стать как можно более похожими на своих собратьев, полностью изменить себя, чтобы стать похожими на них.

Дирк покачал головой.

— Это не сработает. Нельзя изменить то, чем ты являешься, все то, что тебе по силам — это хорошая актерская игра, достаточно хорошая, чтобы одурачить твоих собратьев и, может, даже одурачить самого себя. Но это и все, что ты будешь делать. Дурачить. И раньше или позже то, чем ты действительно являешься, встанет на дыбы и выпрет из тебя, требуя воздаяния.

— Да, — быстро согласился Де Кад. — В этом-то и заключается беда с третьим путем, не так ли?

Дирк поразмыслил над этим, покуда они шагали вперед по туннелю. А затем медленно произнес:

— Думается, я знаю еще один способ — искать и продолжать искать, до тех пор, пока не найдешь людей, подобных себе.

Де Кад вежливо улыбнулся.

— Верно, это возможно…

Дирку не понравилось это подчеркивание.

— Но почему ты говоришь об этом, друг Дюлэн? — прогромыхал Де Кад. — Разве ты не похож на других небесных людей?

— Да, конечно, — нахмурился Дирк, — и это должно позволить считать спорный вопрос решенным… Согласившись, что можно перестать быть скитальцем, став частью группы скитальцев.

— Да, — кивнул с полным убеждением Де Кад. — И я думаю, на твой вопрос отвечено, Дирк Дюлэн.

Внезапно он замер, уставясь перед собой. Дирк остановился, покосившись на него, а затем повернулся посмотреть вперед.

Из обеих стен плюнуло рубиновым светом, продолбившим дыры в камне в метре впереди них.

Дирк почувствовал, что его глаза пытаются вылезти из орбит. Лучи отключились, не оставив больше никакого света, кроме факелов. Позади Дирка в страхе зашептались разбойники.

— Включено силовым полем, через которое мы прошли.

Голос Де Када прервал перешептывания.

— Это не имеет значения. Они мне сказали, что это предстоит. Следуйте за мной.

И он снова шагнул вперед.

Дирк нахмурился ему вслед. Затем, колеблясь, и сам шагнул вперед. Второй шаг он сделал более уверенно, с третьим шагом он ощутил прилив лихорадочной веры в Де Када, угрожавшей захлестнуть его. Он быстро подавил это чувство — чуть ли не в панике — когда догнал Де Када. Нахмурясь, он поднял взгляд на великана.

— Кто сказал тебе, что это предстоит?

— Люди, построившие этот ход, — Де Кад облизнул губы и сглотнул, лоб его покрылся пленкой пота. — В этих стенах страдали, Дирк Дюлэн.

«Конечно же», — подумал раздосадованный Дирк.

Если установившие эти лазеры рабочие обладали хоть какой-то совестью, они наверняка мучились мыслями о том, что могут сделать с человеческими существами устанавливаемые ими устройства — и, должно быть, понимали они, что с человеческими существами вроде них. Кто же еще захотел бы прокрасться в королевский замок через черный ход? Эхо этого чувства вины должно все еще оставаться поблизости от каждой установки — для психометриста.

Затем вдруг до него дошло то, что это подразумевало еще, и Дирк в шоке уставился на Де Када.

— Да, Дирк Дюлэн, — кивнул великан. — Когда они убили их, то погребли рабочих в стенах.

— Черт побери, старик! Ты, должно быть, жутко мучаешься!

— Это… неприятно, — признал Де Кад.