Волшебные сказки Азерота

Джереми внутренне пылал. Россказни капитана Уитни – в котором солдат узнал своего бывшего командира – пробуждали в нем забытые воспоминания. Все больше кусочков пазла вставали на свои места, и с каждым грандиозным подвигом, которым хвалился Уитни, Джереми мысленно кричал: «Ты лжешь! Ты лжешь! Ты лжешь!»

Авель и капитан продолжали рассказывать, и голос Уитни становился крепче и громче. Все больше посетителей подходили к ним и усаживались вокруг, плененные историей – хотя некоторые скорее чувствовали себя пленниками, как Джереми. Он узнал нескольких своих старых боевых товарищей, которые, похоже, тоже с трудом проглатывали преувеличенные байки капитана. Но ни один не подал голос.

– Костолом орков, многие о нем забывают. Наша с ним дуэль достойна отдельного рассказа, – заявил Уитни.

Авель, всецело поглощенный историей, чуть не свалился со стула.

– Вы дрались с ним лично?

– О да, я в одиночку управился с ним, хотя он был втрое больше меня. Я видел, как этот трус собрался сбежать с поля боя и оставить свои войска. Так что он получил от меня то же, что и все дезертиры, – острие клинка. Как раз после этого орки и отступили. Увидели, как пал их командир, и разбежались. Но я погнался за ними. И перебил всех до единого. – Уитни снова опрокинул пустую кружку в свой почти беззубый зев. Упиваясь ложью.

– Ты мне нравишься, солдат, – сказал Уитни, утирая сухие губы. – В те времена мне бы пригодились молодцы вроде тебя. – Он недобро посмотрел на Джереми.

Джереми страшно хотелось, чтобы восторжествовала правда. Он хотел рассказать всем о бравых солдатах, погибших той ночью из-за глупости капитана, из-за его возмутительных заявлений, нарушенных обещаний и неописуемой жестокости. Но толпа вокруг тоже испила этой лжи. То редкое ворчание, которое Джереми слышал от собравшихся солдат, быстро пресекалось пронзительным взглядом капитана.

«Значит, и это не изменилось», – подумал Джереми. И правда, некоторые привычки живых преследовали их и после смерти.

Уитни вел своих солдат, заставляя их бояться себя больше, чем врага. Его характер и в хорошие-то дни был ужасен, и он становился хуже с каждой выпитой им кружкой. Его войска сражались голодными, потому что он придерживал провиант, выдавая его в зависимости от того, как успешно они исполняли приказы, но при этом его собственный живот всегда был набит до отвала. Если кто-нибудь смел сказать ему поперек хоть слово, их наказывали еще суровее. А когда друг Джереми заявил о том, что жестокости капитана нужно положить конец… произошло нечто ужасное, но память Джереми выдавала лишь маленький деревянный кораблик. Когда капитан ушел и увел за собой своих безмолвных почитателей, Джереми и Авель остались в таверне одни.

– Хотел бы я что-нибудь сделать, чтобы почтить капитана Уитни, показать ему, как сильно мы его уважаем, – мечтательно сказал Авель.

– Ты уже купил ему выпить, – буркнул Джереми.

– Но он совершил при жизни столько великих поступков. Весь Подгород должен воздать ему почести.

– Нет, я не могу этого вынести. Ты должен знать правду о своем так называемом герое. – Джереми посмотрел по сторонам и понизил голос, ненавидя себя за то, что даже сейчас боится что-то сказать. – Уитни не был бесстрашен. Он был глуп и жесток.

Джереми захлопнул рот. Стоило ли ему говорить правду вслух? Он никогда не забудет те несколько дней, которые провел запертым в темном ящике размером не больше гроба. То было его наказание за инсубординацию. Так капитан Уитни напоминал другим, что он решает, кому жить, а кому умереть – причем как на поле боя, так и вне его. Он снова услышал булькающий звук и невнятный голос пьяного Уитни: «А теперь замолчи. Приказ капитана».

Джереми стиснул зубы. Из-за капитана он уже потерял все, что у него было. Но он не позволит страху и дальше управлять им.

– На самом деле, – сказал Джереми, – капитан был в стельку пьян в ночь того налета, как и в любую другую ночь. Было темно, он вышел из себя и сгоряча упал в катапульту, запутавшись в веревках. А когда он по глупости разрубил веревки, катапульта зашвырнула его в лагерь орков. – Голос солдата становился жестче с каждой каплей накопленной ярости, изливавшейся из него. – Уитни упал на шатер, тот обрушился и случайно загорелся. Орки решили, что мы нападаем, и пошли в контратаку. Они перебили большую часть из нас, но… – Джереми покачал головой. – Мы смогли пробиться в лагерь, пока половина орков пыталась потушить пожар. Понадобилось аж десять солдат, чтобы завалить того костолома. Когда у нас получилось, его оставшиеся бойцы убежали. Мы нашли Уитни в их лагере. Этот трус прятался, пока мы сражались, пытаясь спасти свои жизни. Спасти его жизнь. – Глаза Джереми пылали праведным гневом. – Но правдой войну не выиграть, особенно если она омерзительна и неприглядна. Образ героя помогает привлечь больше новобранцев, и так появился Бесстрашный Летун.