Вопросоответы к Фалассию

⁵¹ Данный термин (αύτοδικαιοσύνη) Ориген в «Толковании на Евангелие от Иоанна» употребляет в отношении Слова Божия, говоря, что Оно называется «верным» (πιστος) и «истинным» (αληθινός); Оно судит в правде, получив от Бога силу судить и воздавать каждому по заслугам соответственно Самой Правде и Самому Суду (τη αύτοδικαιοσύνη καί αύτοκρίσει) (см.: Origene. Commentaire sur saint Jean. Т. 1 / Ed. par C. Blanc // Sources chretiennes. № 120. Paris, 1966. Р. 238). Св. Григорий Нисский, высказываясь о Боге словами пророка Аввакума: покры небеса добродетель Его (Авв. 3:3), называет Его «Самой Премудростью», «Самой Правдой» и «Самой Истиной» (αύτοσοφία καί αύτοδικαιοσύνη καί αύτοαληθεια) (см.: Gregorii Nysseni In Canticum Canticorum / Ed. H. Langerbeck. Leiden, 1960. Р. 36). Таким образом, обозначение сферы Божественного бытия указанным термином было достаточно устойчивым в древнецерковной традиции, в которую органично включается преп. Максим.

⁵² Преп. Максим, естественно, подразумевает те случаи, когда такое равенство (или тождество) смысла (της κατα νούν της αγίας Γραφης ομαλότητος) наблюдается в различии по букве (η κατα λέξιν διαφορα). Под смыслом он здесь, как и в большинстве других случаев, подразумевает смысл духовный или таинственный, о котором свт. Димитрий Ростовский говорит так: «Таинственный Божественного Писания разум дальний есть, не изъявляющься близ повествовательными словесы, но повествуемым делом прознаменующься отдалече. Изъявленная же словесы повествовательными вещь паки иную вещь знаменует таинственно». Поэтому «таинственный смысл называют еще посредственным; также мистическим – от μυω: заключаю, скрываю; потому что более заключен или сокрыт от разумения, нежели буквальный» (Савваитов И. Библейская герменевтика. СПб., 1859. С. 22).

⁵³ Это достаточно обычное в античной философии и патристике различие ума (νους) и разума (λόγος) преп. Максим в «Мистагогии» определяет следующим образом: душа «состоит вообще из силы разумной и силы жизненной. Разумная сила движется самовластно, по [собственному] произволению, а жизненная пребывает неподвижной, по природе не обладая свободой выбора… К разумной силе относятся деятельная и созерцательная способности; созерцательная называется умом, а деятельная – разумом» (Преп. Максим Исповедник. Мистагогия, 5 // Творения преподобного Максима. Кн. 1. С. 161). На латинском Западе сходное различие (проводимое, правда, в несколько иной культурной и богословской среде) также наблюдается весьма часто; см., например, учение блж. Августина, согласно которому «интеллект не есть способность души, существующая наряду с другой способностью, которая называется ratio, а актуальное состояние единой рациональной способности души. В средневековой философии понятия ratio и intellectus обособились. То и другое стали обозначать определенную потенцию разумной души: ratio – способность дискурсивного мышления, а intellectus – способность созерцания принципов мышления. У блж. Августина можно указать лишь повод или наклон к подобному различению. Рациональное у него мыслится в отношении к рассудочной деятельности, а интеллектуальное в отношении к отрешенному от всяких практических задач созерцанию вечного. Последнее называется aeternum rerum cognitio intellectualis и есть как бы неподвижное созерцание высших принципов, а первое носит название temporalium rerum cognitio rationalis и, будучи обусловлено созерцанием вечного, по существу своему есть дискурсивное мышление, так как оно сравнивает временное с вечным и, следовательно, движется от одного к другому» (Попов И. В. Личность и учение блаженнаго Августина. Т. 1. Ч. 2. Сергиев Посад, 1917. С. 85).

⁵⁴Схолия 9: «Он говорит, что ум, вследствие лишь одного стремления, [присущего ему] (κατα μόνην την έφε-σιν), движущийся к Причине сущих, только ищет (ζητε? μόνον), а разум, замысловатым образом выстраивая свои умозаключения (ποικίλως έφοδεύων), разыскивает в сущих истинные смыслы».