Вопросоответы к Фалассию

³ В данной фразе преп. Максима (εις ταυτον αγουσα τη Θεότητί κατα πάντα τρόπον, τω της υποστάσεως λόγω, την ανθρωπότητα; καί μίαν αμφοτέρων αποτελούσα την υπόστασιν σύνθετον) явно чувствуется полемическая заостренность против монофизитской христологии. Обозначение Господа (Богочеловека) как «сложного» было достаточно широко распространено в древнецерковной письменности. См., например, у Оригена, который, говоря о приношении волхвов, замечает, что «они несли с собой дары и желали их поднести Тому, Который, если так можно выразиться, был как бы сложен из Бога и смертного человека» (συνθέτον τίνί εκ Θεου καί ανθρώπου θνητου). В другом месте того же сочинения «Против Кельса» Ориген высказывается о Богочеловеке следующим образом: «По нашему учению, Он есть какое-то сложное существо» (σύνθετον τί χρημα) (Ориген. Против Цельса апология христианства / Пер. Л. Писарева.^., 1996. С. 90, 98. Текст: Origene. Contre Celse. Т. 1 / Ed. par M. Borret // Sources chretiennes. № 132. Paris, 1967. Р. 240, 260). С развитием христологических споров определение «сложный» стало употребляться монофизитами (в первую очередь Севером Антиохийским) для обозначения «единой сложной природы» (μία φύσίς σύνθετος). Православные писатели VI в., в частности св. император Юстиниан Великий, использовал понятие σύνθεσίς и прилагательное σύνθετος в качестве ключевых терминов своей христологии, обозначая ими ипостасное единение (см.: GrillmeierA. Christ in Christian Tradition. Vol. 2, pt. 2. Р. 126–128, 358–369, 435). Весьма показательно в этом плане «Послание Феодула и Евстафия Монаха к Тимофею Схоластику о двух природах против Севера», датирующееся приблизительно серединой VI в., где «сложное» противопоставляется «простому», являющемуся единым (το άπλουν έν έστι, το δε σύνθέτον ου δύναται έν έίναι); сложное может быть единым только в одном лице как некоем «свершении, завершении или результате» (άποτελέσμα) соединения двух разнородных величин. Поэтому само слово «сложное» обозначает сочетание двух вещей. Вследствие этого Христос как «сложный» не только состоит из двух природ, но и имеет их в Самом Себе См.: Diversorum postchalcedonensium auctorum collectanea I / Ed. J. H. Declerck, P. Allen // Corpus Christianorum. Series Graeca. Turnhout, 1989. Р. 444–447). О «сложной» (составной) Ипостаси Богочеловека говорит и св. Софроний Иерусалимский, в своем «Соборном послании» рассуждая так: «Единое, происшедшее из них (двух природ Христа. – А. С.), остается единым; оно затем уже не разделяется и, не допуская рассечения или изменения, показывает, из чего состоит. Это есть ипостась и лице составное; оно состоит из неслитного смешения и не знает разделения в соединившихся, но сохраняет нераздельное бытие и существование; и не два, потому что сделалось одним, и не слитно и не ведет к одному единству и к естественному и существенному тождеству того, из чего естественно составлено; но одно и в то же время познается и (как) одно, и (как) два» (Деяния Вселенских Соборов. Т. 4. СПб., 1996. С. 149). Развивая мысли своих православных предшественников, преп. Максим в одном послании говорит, что людям благочестивым (православным – τους έυσέβέΐς) непозволительно говорить об «одной сложной природе» во Христе; наоборот, они должны исповедовать «одну сложную Ипостась» и две природы Господа, признавая Его как единосущным и единоприродным с Отцом по Божеству, так и единосущным и единоприродным с нами по плоти, ибо Он есть Посредник (μεσίτης) между Богом и людьми (см.: Преп. Максим Исповедник. Письмо 12 // PG. Т. 91. Col. 489).

⁴ См. у св. Иоанна Дамаскина: «Ибо по той причине, что Слово сделалось плотию, ни Оно не вышло из границ Своего Божества и не лишилось присущих Ему – соответствующих достоинству Божию украшений; ни обожествленная плоть, конечно, не изменилась в отношении к своей природе или ее естественным свойствам. Ибо и после соединения остались как естества несмешанными, так и свойства их неповрежденными» (Преп. Иоанн Дамаскин. Точное изложение православной веры I, 17 // Творения иже во святых отца нашего Иоанна Дамаскина. Точное изложение православной веры. М.; Ростов-н/Д., 1992. С. 177).

⁵ Другими словами, непреложность или неизменность (άτρεπτον) Бога Слова как Ипостаси Святой Троицы сохраняется и при Воплощении. С другой стороны, она влечет и непреложность человеческой природы, воспринятой Богом Словом, то есть неизменную сохранность ее «логоса (смысла) естества» (см.: Piret P. Le Christ et la Trinite selon Maxime le Confesseur. Paris, 1983. Р. 180). В одном из своих посланий преп. Максим развивает схожие мысли, говоря, что воплотившееся Слово, будучи одновременно Богом и Человеком, не отвергло то, чем Оно было, став подлинно тем, чем не было, ибо является непреложным (ού γάρ άπέβάλεν ο’περ ην, γενόμενος άληθως ο’περ ούκ ην; άτρεπτος γάρ) (см.: Преп. Максим Исповедник. Письмо 14 // PG. Т. 91. Col. 536).