Вор

Оказывается, я для них уже не Ген. Меня низвели до неблагонадежного животного вроде коровы, которая того и гляди убредет прочь. Волшебник и Поль оставили на наше попечение лошадей и поклажу, а сами ушли по тропе в город. Всю еду, какая была, они отдали нам и велели поесть. Софос раскрыл мешки, достал хлеб и теплый вспотевший сыр, протянул нам. Дал мне буханку хлеба, чтобы я разделил ее на всех. Я прихватил себе большую часть, остальное протянул Амбиадесу. Тот запротестовал.

– У меня сегодня маковой росинки во рту не было! – ощетинился я, и он попятился. Видимо, мой гнев еще производил впечатление. Амбиадес не стал вспоминать причину, по которой я лишился завтрака.

Подкрепившись хлебом и липким сыром и пожевав сушеного мяса, Софос скорбно произнес:

– А я все равно не наелся.

Я скрестил руки на груди и ничего не сказал. Такая уж им выпала нелегкая судьба.

– Давай попробуем наловить рыбы, – предложил Амбиадес. – У Поля в мешке есть леска и крючки.

Софос обернулся ко мне.

– От меня помощи не ждите, – отрезал я.

– А мы и не ждали, Ген. Но уж рыбки-то отведать наверняка не откажешься, – сказал Амбиадес.

– Давай я буду ловить рыбу, а ты его покараулишь, – предложил Софос. Я заметил, что он тоже держит меня за непослушную скотину.

– Ты не умеешь. Дергаешь за леску и теряешь всю наживку.

– Тогда лови ты, а я посторожу.

Амбиадес фыркнул:

– Если он встанет и захочет уйти, ты его не остановишь. Нет. Давай лучше его свяжем.

– Только попробуйте, – пригрозил я.

– Как? – Софос пропустил мои слова мимо ушей.

– У волшебника в мешке есть веревка. Пойди принеси. – Софос удалился, а я снова запротестовал:

– Только попробуйте меня связать. Волшебник велел за мной присматривать, а не на рыбалку идти.

– Заткнись, – рявкнул Амбиадес. – Сам виноват, что нам нечего есть.

– Все равно вы меня не свяжете!

Я сидел на земле, скрестив ноги. Амбиадес склонился надо мной с веревкой, и я откатился в сторону. Он налег на меня всем весом, прямо на мои больные плечи, и я вскрикнул. Он накинул мне на руки и спину веревочную петлю и затянул сильнее. Веревка врезалась прямо в розовую кожу на почти заживших ссадинах.

– Прекрати! – взвыл я. Схватился за веревку, чтобы не затягивалась туже, постарался выскользнуть из петли, но жесткие волокна царапали нежную кожу. Амбиадес дернул, и я выпустил веревку. Петля затянулась еще плотнее.

– Сиди смирно, а то еще туже затяну, – пригрозил он, и я сдался. Тихо сидел, пока они вязали меня по рукам и ногам, и только без конца ныл.

– Потуже затягивай, – велел Амбиадес Софосу, трудившемуся над щиколотками.

– Руки, – простонал я. – Ты мне руки слишком туго связываешь.

– Заткнись, – оборвал Амбиадес.

– Может, правда туговато? – спросил Софос.

– Ничуть. С ногами закончил?

– Амбиадес… – попытался я в последний раз. – Ты мне руки слишком туго связал. Я пальцев не чувствую. Ослабь.

– Может, и правда ослабить? А, Амбиадес?

– Софос, не говори глупостей. Он просто хнычет. Смотри, с руками все нормально.

– Ничего не нормально! Гляди. – Я протянул руки к Софосу. Розовая кожа по сторонам от веревки уже вспухла, но он посмотрел на пальцы.

– Вроде не посинели.

– Скоро посинеют.

– Ничего с тобой не сделается. Пошли, Софос. – Амбиадес забрал из хозяйского мешка рыбацкое снаряжение и потащил Софоса прочь.

Меня подмывало заорать им вслед: вернитесь! Но я побоялся. В такой близи от аттолийского города меня мог услышать кто-нибудь посторонний. Явится любопытный деревенщина и запрет нас в подвале до прихода королевской стражи. Не хватало только, чтобы мне при всем честном народе отрубили голову. А веревки врезались не так уж тесно, можно еще немного потерпеть. Я старался думать, что вот-вот вернутся волшебник или Пустозвоны. Сидел и смотрел, как руки наливаются синевой.

Амбиадес и Софос вернулись, лишь когда увидели на берегу идущего Поля. Меня они нашли лежащим на боку. Я едва дышал и пытался мысленным усилием протолкнуть кровь из распухших рук через тугие узлы.

– Ого! – ужаснулся Софос.

– Черт бы вас побрал, – прошипел я. – Снимите веревки! Осторожнее!

Амбиадес потрогал за узлы, и я взвыл от боли. Он стал дергать сильнее и затянул узлы еще туже.

– Прекрати! – простонал я. – Оставь их в покое. Лучше просто срежь. – Но он не слушал. Сумел-таки ослабить одну петлю и протолкнул в нее мой кулак, жестоко оцарапав. – Мне же больно! – заорал я, и тут на поляну выбежал Поль. Он оттолкнул Амбиадеса, посмотрел на мои руки и на валявшуюся в пыли позабытую рыбу.

– Идите-ка еще порыбачьте. Оба.

Амбиадес и Софос сначала попятились, а через несколько шагов развернулись и рванули в прибрежные кусты. Когда они скрылись, Поль принялся аккуратно срезать веревочные узлы. У меня уже не было сил даже хныкать. Я тихо лежал и вскрикнул лишь один раз, когда он сорвал с кожи прилипшую веревку.

Потом он принялся разгибать мои скрюченные пальцы.

– Не надо, – сказал я.

– Их нужно размять. Кровь застоялась.

– Я сам, – пообещал я.

Подумав, он кивнул.

– Где волшебник? – спросил я.

– Послал меня вперед с провизией. На твое счастье. – Поль оглянулся на реку. – Незачем ему об этом знать.