Ворчание ездового пса-2

«В девяносто шестом году мне было шестнадцать лет, и что‑то я тогда увлекся разгребанием нашего семейного чердака, на котором хранились эти тонны совписовской макулатуры — «Плаха», «Прощание с Матерой», «Царь–рыба», «Белые одежды», «Берег», прочие литературные хиты семидесятых–восьмидесятых. Добросовестно все прочитал. За окном расцветал цивилизованный рынок ельцинского образца — сновали челноки с клетчатыми клеенчатыми сумками, лица кавказской национальности, сидя на корточках у коммерческих палаток, курили и разговаривали на своих загадочных языках. Девчонки носили смешные шортики. Из форточек неслось «А я нашел другую, хоть не люблю, но целую» от популярной тогда группы «Нэнси». На дверях продовольственных магазинов висели плакаты «Купи еды в последний раз» с портретом Зюганова — страна готовилась к, как тогда казалось, самым драматичным выборам в своей истории.

Жизнь ставила перед людьми сотни новых, чертовски важных вопросов. Искать ответы на них в тех книгах было решительно бесполезно. Несуществующие люди обсуждали несуществующие проблемы на несуществующем языке. Писатели, написавшие все те книги, — те самые писатели, которые всего за десять лет до описываемых времен всерьез претендовали на то, чтоб их имена продолжили ряд «Пушкин — Лермонтов — Гоголь — Тургенев — Достоевский — Толстой — Чехов», при жизни сошли на нет, продемонстрировав собственную несостоятельность. Сегодня уже никому в голову не придет читать Айтматова или Распутина: они, как сейчас понятно, ничего не написали ни о своих временах, ни о чем‑то вечном»…

Ну не мудак ли.

Полез искать его биографию. Оказывается, он окончил мореходку, даже пару сезонов плавал на знаменитом «Крузенштерне», учебном барке, вызывающем у меня сугубый пиетет к судну и уважение к его команде. Но, как и многим детям перестройки, для которых Астафьев и Айтматов не написали ничего вечного, море пришлось пащенку не по вкусу: полез в журнализдику. И стал строить журнализдски–полетическую карьеру.

Карьера эта изобиловала такими подводными камнями, которые кругосветному «Крузенштерну» и не снились. В результате активной полетической позиции вьюнош получил 56 ударов железным прутом по выступающим частям тела, в т. ч. и по черепу головы, стал хромым калекой. Чертовски важные вопросы решаются и такими вот способами.

Туда тебе и дорога. Теперь вместо открытого моря обивай пороги редакций и извивайся по их заказу. Мудак. Хотя… он сделал свой выбор еще в мореходке. Болотники его прям на руках носят.

Нет, конечно, человеку перебили ноги–руки–челюсти, его жалко. Но ведь сиюминутный моск его изначально бронирован от вечных истин. Он приучен вертеться среди городского планктона, а там оглядка таки нужна.

Несчастная эта молодежь времен перестройки. Она неспособна отделить главное вечное от главного сиюминутного.

Кашин талантлив, прыток, циничен, пронырлив. Урожденный калининградец, но москвич по духу, он далеко пойдет. Но… мудак.

Если так нынче рассуждает большинство молодежи, то я от нее дистанцируюсь.

Пожалуй, вот это и есть самое большое потрясение в моем нынешнем мировоззрении.

Открыл новую книгу, которую предложил мне Игорь: «Стратегия. Замок Россия» Вадима Денисова. Что‑то фантастическое: о создании новой русской цивилизации на Земле. Ну, посмотрю. Пока язык мне не очень по душе – слишком уж современный и динамичный; я же привык к неспешной эпичности.

Смысл книги, как я понял, в том, что некие Следящие за развитием земной цивилизации загодя увидели, что на Землю надвигается космическая катастрофа, но земная цивилизация не готова сплотиться для того, чтобы в ней выжить; предупреждать же людей бесполезно. Поэтому ставится эксперимент: из множества народов земли набираются эдакие небольшие замкнутые сообщества, кластеры, и разбрасываются по макету (типа Земли – но с другой конфигурацией океанов и материков). Им дается возможность: попытаться в кратчайший срок создать новую цивилизацию, способную к сплочению и борьбе в любых условиях; на первых порах им с небес оказывается какая‑то элементарная материальная помощь – типа эдакий Таинственный Остров. Люди должны выжить и набраться опыта для выживания в еще более трудных условиях предстоящего Апокалипсиса.

А что: идея хорошая. Понравилось, как автор быстро и беспощадно расправляется в новом русском кластере с теми, кто пытается организовать бандитские структуры: с группой чеченцев или там с отрядом бывших зэков. Их просто уничтожают, без раздумий, как инфекцию. И как важно не дать распространиться в обществе вредным идеям разобщенности, демократии, перетягивания одеяла, бездеятельности. Как важно организующее начало, вообще единоначалие.

Здесь мне как‑то окрылась роль организатора, топ–менеджера, политика, роль высшего эшелона в принятии решений, роль иерархии. Кухарок здесь ставят на свое место, кузнецов – на свое. Имперское мышление. На пустом месте мы создадим империю. Пусть все желающие присоединяются к нам, встраиваются в иерархию, – но пусть полностью принимают нашу идеологию: экспансия, завоевание неизведанного мира.