Ворчание ездового пса

С утра я поехал в управление, дождался человека из Абакана и получил тяжеленную книжищу Петра Дейнекина в подарочном варианте, небезопасную, если читать перед сном. Ну, пролистал. Обычные мемуары, занимающие достойное место в общем ряду; много фотографий, грамотный, простой язык, но ничего особенного. Проскакивают попытки брюзжания, стыдливо пресекаемые самим же автором.

Несколько дней читал Дейнекина. Хорошо, умно, грамотно, доходчиво написано. В щекотливых ситуациях, где автор мог бы выглядеть в невыгодном свете, – там да, иногда чувствуется скороговорка. А так, в общем, – добротные мемуары, роскошная книга, подарочный вариант, масса прекрасных цветных фото, очень много добрых слов о коллегах… человеку будет приятно, когда в подаренной автором книге он найдет добрые слова о себе.

И больше читать там нечего, перечитывать – тем более. Обычные добротные мемуары, каких много. А главу о казаках (автор нынче возглавляет комитет по делам казачества) я даже не открывал, мне это неинтересно.

Несмотря на то, что книга уважительно подписана автором на мое имя, без сожаления отдам её Бахиреву – пусть украшает его большую авиационную библиотеку, там, может, она кому и пригодится; у меня же только покроется пылью.

Я раздаю свои книги, понимая, что в гробу карманов нет, а уходит человек из этого мира голым, как и пришел.

Вот получаю письма от читателей: люди мне открывают душу, иной раз аж за сердце трогает… и чуть не каждый второй пишет: «перечитал все ваши произведения, начинаю по второму разу…»

Вот это для меня важно: перечитывают по второму разу. Прям почти как ту Донцову. Значит, есть там что‑то важное, во что читателю хочется вчитаться ещё и ещё раз.

Да что я сам‑то себе доказываю. Мои книги уверенно заняли свое весомое место в авиационной литературе, и, как сказал тут Денис Хомицкий из Нижнего Новгорода, аналогов им в наше время нет.

Вот читаю отзывы современной молодежи о фильме «Высоцкий. Спасибо, что живой». Сценарий написал его сын. Фильм для меня – прекрасный. Отзывы же, в массе своей, отрицательные. Молодежь завистлива, недоверчива, прагматична. Ей недоступна романтика. Она считает Никиту Высоцкого бездарью, сынком, на котором природа отдыхает. А я считаю, Никита сделал все что мог, чтобы память о его великом отце пробилась к потомкам. Я зауважал достойного сына. И я проникаюсь все большим и большим презрением к современной молодежи, которая в голову ест.

Они шли на фильм, неся перед пузом пятилитровые(!) ведра с попкорном и двухлитровые бутылки Кока–колы. Они жрали эту кукурузу, набивая ею кишечник, а мочевой пузырь заполняли этим пойлом. Хотелось выгнать жующих из зала – но тогда пришлось бы выгнать весь зал. И теперь они – судят. Сво–ло–чи.

Эти люди заплачут над фильмом… ага, как же… давясь чипсами.

Я в такой кинотеатр больше не пойду. Там в подлокотник каждого полулежачего кресла вмонтированы вместительные урночки для объедков. Духовный мир… Культуррря… мать бы её…

И даже не за отрицательные отзывы я перестаю любить нынешнюю молодежь, а за то, что она – продукт эпохи. Мнения о фильме могут различаться на 180, но даже простое выражение этих мнений в сети даёт картину. Нынешняя духовность общества потребителей и прагматиков примитивна. И члены общества жующих скотов никогда не будут решать для себя непростые нравственные вопросы, которые вставали перед героями этого выдуманного, далёкого от исторического реализма, но такого пронзительного фильма.

А моск, набитый жвачкой, не пронзишь.

В воспалЕнном мозгу крутятся фрагменты той, главной статьи, ещё не написанной, которая должна определить и сформулировать идеологию новой российской авиации, идеологию её человеческого фактора.

Первым, главным и основополагающим постулатом должна стать Личность Капитана. От Личности и плясать. Незыблемой аксиомой в сознании российского общества должно стать понимание того, что Капитан в авиации был, есть и будет главной личностью, ядром, вокруг которого свивается кокон из тысяч нитей структуры отрасли.

Если это понимание не взрастить, если не вбить его в головы потенциальных пассажиров всей пропагандистской мощью государства, если и дальше позволять оскорбления и низведение Летчика до уровня водилы маршрутки – мы авиацию не поднимем. Она, конечно, будет как‑то развиваться, спотыкаясь о постоянные катастрофы, может, потом и встанет на твердое крыло… но через большую кровь граждан. И кровь эта – не на некомпетентных и жадных менеджерах, не на разваливающейся авиапромышленности, не на несовершенной структуре управления. Кровь эта – на государстве.