Воронята

Было совершенно ясно, что он не имел никакого понятия о том, что делать с фактором появления здесь Адама — ровно так же, как Адам не представлял себе, что делать с фактором Велка. Он должен был во что бы то ни стало помешать ему пробудить силовую линию. Все остальное (нейтрализация Велка, спасение Нив, отмщение за Ноа) было вторичным. Тут он вспомнил, что в сумке у него лежит отцовский пистолет. Возможно, если взять Велка на прицел, можно будет убедить его что-то сделать, но что именно? В кино все кажется очень простым: побеждает тот, кто вооружен. Но в действительности он не мог держать Велка под прицелом и одновременно связывать его, даже если бы было чем. Велк сможет с ним справиться. Может быть, Адам сможет воспользоваться веревками, которыми связана Нив…

Адам вынул пистолет. Он был тяжелым и неприятно ощущался в руке.

— Я пришел, чтобы не допустить повторения. Развяжите ее.

— Силы небесные, — повторил Велк.

Он в два шага подошел вплотную к Нив и приставил острие ножа к ее щеке. Ее губы чуть заметно напряглись.

— Положи пистолет, — сказал Велк, — или я искромсаю ей харю. А лучше, брось его сюда. Только не забудь поставить его на предохранитель перед тем, как бросить, а то ведь все равно убьешь ее.

У Адама мелькнуло неприятное подозрение, что будь на его месте Ганси, он сумел бы найти слова, которые разрешили бы ситуацию. Он расправил бы плечи, принял бы важный вид, и Велк сделал бы все, чего он потребовал бы. Но он не был Ганси, и потому сказал:

— Я пришел сюда вовсе не для того, чтобы кто-то умер. Я брошу пистолет в сторону, туда, где не смогу до него дотянуться, но только не в вашу сторону.

— Тогда я изрежу ей харю.

Лицо Нив оставалось совершенно безмятежным.

— В таком случае вы испортите весь ритуал. Или вы меня не слушали? Мне показалось, что вас интересовал его процесс.

Адам увидел ее глаза, и у него возникло странное, неприятное ощущение, будто он увидел в них что-то незнакомое. Как будто в них мелькнули разом и Мора, и Персефона, и Калла.

— Ладно, — сказал Велк. — Брось пистолет в сторону. А сам не вздумай подойти. — И тут же спросил Нив: — Что значит: испорчу ритуал? Вы мне голову морочите?

— Можешь бросить пистолет, — сказала Нив Адаму. — Мне все равно.

Адам запустил пистолет в кусты. Ему ужасно не хотелось этого делать, но как только он избавился от оружия, ему стало намного легче.

— Баррингтон, — продолжала Нив, — у вас ничего не получится, потому что для ритуала нужна жертва.

— Вы же собирались убить меня, — сказал Велк. — И думаете, я поверю, что если поменять жертву, что-нибудь изменится?

— Да, — ответила Нив. Она не сводила взгляда с Адама. И снова ему показалось, что, глядя на ее лицо, он видит проблески чего-то другого: черную маску, два зеркала, лицо Персефоны. — Жертва должна иметь глубоко личный характер. Убив меня, вы ничего не добьетесь. Я для вас ничего не значу.

— Но и я для вас ничего не значу, — сказал Велк.

— А вот убийство — значит, — ответила она. — Я еще никогда никого не убивала. И убив вас, я в определенном смысле лишусь невинности. Это, бесспорно, жертва.

Когда Адам снова заговорил, он сам изумился тому, насколько явственно в его голосе прозвучало презрение.

— А вы уже убили человека, и, значит, вам лишаться нечего.

Велк начал браниться — вполголоса, как будто рядом с ним никого не было. Вокруг медленно опускались на землю листья, цветом и формой напоминавшие монетки в один пенни. Нив не сводила взгляда с Адама. Ощущение того, что в ее глазах видно какое-то другое место, было уже невыносимым. Что-то черное, похожее на зеркало, какой-то голос, доносящийся из земных глубин, два обсидиановых глаза, какой-то иной мир.

— Мистер Велк!

Ганси!

Голос Ганси донесся точно из-за полого дерева, порождавшего видения, и тут же появился и он сам. Следом за ним шли Ронан и Блю. Сердце Адама уподобилось одновременно и птице, и камню — он испытал глубокое облегчение, но и столь же глубокий стыд.

— Мистер Велк, — повторил Ганси. Даже в очках и с непричесанной после сна головой он пребывал во всем величии могущественного и сиятельного Ричарда Ганси III. Он не смотрел на Адама. — Сюда уже едет полиция. Я настоятельно рекомендую вам отойти от этой женщины и не усугублять свою участь необдуманными действиями.

Велк, похоже, собрался было что-то ответить, но сразу передумал. Тут все уставились на нож в его руке и на землю прямо под его острием.

Нив исчезла.

Все тут же начали оглядываться на углы пентаграммы, на дуплистое дерево, на озерцо — но все это было смешно. За десять (самое большее) секунд Нив не смогла бы никуда отползти, да еще так, чтобы этого никто не заметил. Да она и не двигалась вовсе. Она просто исчезла.

Некоторое время — считаные мгновения — ничего не происходило. Все застыли, словно в диораме, не зная, что делать.

Потом Велк метнулся прочь из пентаграммы. Адаму потребовалась лишь доля секунды, чтобы понять, что он кинулся туда, где валялся пистолет.

Ронан чуть замешкался и подбежал к Велку как раз тогда, когда тот поднимал пистолет. Велк рукояткой ударил Ронана в челюсть, так, что голова у того дернулась.