Вороны Чернобога

— Лопат хватит, — неожиданно холодно ответил Александр Михайлович, цепким взглядом осматривая прихожую и комнату. — Я тут видел ещё небольшую тяпку и грабельки для рыхления, кажется. А ещё интересно, работает ли его пила на батарейках? Топор не ищи — я уже прихватил. — И повернулся боком показать висящий на бедре лёгкий топор с пластиковой петлёй на топорище.

Девушки, открыв рот, смотрели, как мужчины спешно вооружаются. Впрочем, рты захлопнулись быстро, когда Карина и Руся расслышали за окном, раму которого плохо закрыли, вой уже нескольких «бедных собачек».

Предварительно стукнув в дверь, предупреждая о своём приходе, вошёл Данияр.

— За забор участка ни одна нежить не войдёт, — хмуро сказал он. — Но, если быть откровенным, я не понимаю, что происходит. Наверное, придётся…

Он замолчал, глядя в пол и раздумывая.

— Я с тобой, — спокойно сказал Александр Михайлович.

— Не имею права рисковать жизнью неопытных… — начал Данияр и заткнулся, резко оглянувшись.

Мимо дачного участка Мрака в темноте катилась звуковая волна воя на разные голоса, словно по дорожке мчалась свора бешеных собак, среди которых были и маленькие, и громадные. И дорожка перед участком уже не тосковала, а злобно выла и рычала на разные голоса, уносясь куда–то дальше, в темноту.

— Чёрт… — прошептал Александр Михайлович, мгновенно осунувшись. Понял, что в компании его не расслышали, и заговорил в полный голос: — Что это? Здесь все собаки взбесились, что ли? Или это…

Руся почему–то сразу представила, что мимо проезжают машины, из окон которых голосят динамики с записью собачьего воя. Почему так уж фантазия разыгралась — неизвестно, но… Машины продолжали ехать…

— Они бегут так, будто знают, что где–то… — вполголоса, словно боясь, что с опасной улицы его услышат, проговорил Митя. — И так много… Данияр, кто это?

— Сидите здесь! — решился ворон и вышел из домика.

— Безоружный?! — поразился Митя.

— Карина, сторожишь их! — рявкнул Александр Михайлович и тоже выбежал на участок. Хлопнула дверь. Шагов старшего ворона они не расслышали: вой становился плотным, как будто обезумевшие собаки огибали именно участок Мрака.

Воронушка растерянно посмотрела на дверь, словно ожидая, что старший ворон вот–вот вернётся, а потом оглянулась на младших, оставленных на её попечение.

— Митя, корзину на кухню! Руся, посмотри, все ли окна закрыты!

Дел оказалось маловато. Карина–то успела на кухне приготовить ужин на скорую руку. Чем ещё заняться? Свет не включали, хотя лампа на проводе вяло болталась под потолком. Но свет сейчас мешал бы: чудилось, что только втемноте можно будет разглядеть страшного врага, а вот свет не давал такого преимущества… Но и сидеть в темноте, видя лишь очертания силуэтов, — тяжело. Вроде бы в закрытом доме. Вроде бы на защищённом участке (словам Данияра можно верить!), но…

Руся первой не выдержала.

— Давайте хотя бы на пороге постоим, — тихо предложила она. — Слышите? Вой ушёл куда–то… Может, сейчас Данияр вернётся и всё расскажет.

Что именно мог рассказать Данияр — придумать не сумела. Но ребята охотно согласились постоять у порога с открытой дверью, чтобы — чуть что! — сразу заскочить в домик и запереться на щеколду хотя бы. Щеколду–то заранее проверили, как вдвигать на скорости. Повторив движение с щеколдой, все трое вооружились, чем сумели, и скучились на пороге, напряжённо прислушиваясь к темноте.

Руся неожиданно для себя обнаружила, что ребята стоят с обеих сторон от неё, будто подрядились защищать её. Может, это потому, что у неё в руках был только один из кухонных ножей, а у Карины — другой нож и топорик для разделки, который она нашла в кухне, а Митя стоял, приподняв лопату, в которую вцепился обеими руками?

Но от порога тоже ничего непонятно.

Они все понимали, что так и должно быть. Слишком неопытны, чтобы старшие допустили их к активным действиям. Александр Михайлович тоже неопытный. Но он военный. А значит, может пригодиться Данияру.

— Данияр сказал — забор защищён, — тоненьким от волнения голосом напомнила Руся. — Может, посмотрим, что там?

Они и в самом деле её охраняли. Пошли к забору так, что она оказалась между ними. И, прежде чем высунуться над краем забора ей, сначала выглянула Карина.

— Никого, — шёпотом доложила она, кривясь, потому что прислушивалась к невнятному вою и рычанию где–то далеко.

Митя тоже посмотрел, прижимая к себе лопату.

— Пусто, — тоже негромко доложил он. — Мне кажется, они убежали куда–то вниз. Здесь ведь везде холмы.

Руся едва удержалась переспросить: «Они — это кто?» Но сказала другое.

— Как вы думаете, Данияр и Александр Михайлович пошли за ними?

— Наверное, — неуверенно сказал Митя и поёжился. — Только не понимаю — зачем? Если собаки бешеные, то с ними лучше не связываться.

— А если они не бешеные? — возразила Карина, машинально строгая столбик забора ножом. — Мы же сразу не поняли, почему в посёлке тихо. А если дачники знают, что тут вот такое бывает? Поэтому… затаились? Или разъехались по домам заранее? Пока солнце не село? Поэтому и своих собак спрятали?