Воровская сага в 4 частях: Бродяга. От звонка до звонка. Время – вор. Европейская гастроль

Побрили меня быстро, долго ли умеючи, так что уже минут через пятнадцать я оказался в небольшой кафешке, взял несколько круассанов, бутерброд с ветчиной и большой кофе. У меня было немного времени для того чтобы продумать дальнейший план действий. Но ничего не лезло в голову. Тогда я оставил эту затею, закончил трапезничать, расплатился, вышел из кафешки и поплелся к станции. Я проходил метрах в трех от железнодорожных путей, поэтому не особо удивился стуку колес сзади и проскочившей мимо меня электричке. В момент ее остановке я только поднялся на платформу по небольшой лесенке. Таким образом оказавшись в начале платформы я не задумываясь запрыгнул в последний вагон электрички. Буквально в следующий минуту прозвучал голос диспетчера и состав тронулся почти так же резко, как и подъехал. Билет на эту электричку я бы однозначно не успел купить. Это был именно тот случай, о котором я писал, что еще голова не успевает сообразить, а руки и ноги уже в движении. Что это? Как это назвать? Уверен, что, если бы я покупал билет, ждал электричку и т. д., меня со многих ракурсов могли засечь видеокамеры. В этом же случае, если и могла засечь, то одна, да и то так далеко, что разобрать кто это, возможности у экспертов не было, как бы они ни приближали кадр. Но об этом я подумал лишь в электричке, когда прикидывал, как буду отбиваться от контролера, если вдруг он войдет в вагон. Хотя отбиваться было чем, об этом я не парился. И, наконец, окончательный план действий родился в голове когда я проехал первую по пути станцию. Не шли ноги на перрон и все тут. Почему не шли, я понял лишь на следующей станции, выйдя на перрон крытого и большого, по меркам провинции, вокзала. Поднявшись по лестнице и перейдя на другую сторону, я оказался в просторном фойе железнодорожного вокзала. Как будто точно зная, куда иду, прошел, не останавливаясь и вышел на улицу, точнее, попал на автобусную остановку и только тут до меня дошло, где я. Это была автостанция. Автобусы стояли повышенной комфортности, а это значило, что маршруты были дальнего следования. Подойдя к табло, я стал читать пути следования непроизвольно ища Марсель, но не Париж, однозначно. Дальше все проходило как на автомате. Взяв билет до Марселя, я счел благоразумным быстрее сесть в автобус и ждать отправления в салоне.

А зачем мне нужен был Париж, подумал я? Именно там меня и будут искать. Раз судьбе так было угодно, давай-ка я отправлюсь в Марсель. Если даже Манула там не будет, меня там знают и хорошо встретят. А Манул не заставит себя долго ждать. Нарисуется. Благо денег у меня хватало не только на поездку, но и на многое чего еще. Как же я раньше к этому не пришел! Эх, Заур, Заур!

Когда все было позади, не скажу, что владело мною с большей силой — усталость или благодарность. Чувствовал я, во всяком случае, и то и другое: усталость, какой еще не знал до этого дня, и благодарность Создателю, какую, полагаю испытывал достаточно часто, хоть никогда прежде не имел для нее столь веских оснований.

Время было послеобеденное, и когда я сел в автобус, не помню, как облокотился и провалился в глубокий сон. Проснулся лишь утром, уже в Марселе. Так долго и сладко я спал лишь в объятиях Марины, а это было чуть ли ни в прошлой жизни.

Глава XIII

Fortes fortimajuiat.[131]

Сон и воздух свободы придали мне силы, которые я давно не испытывал исходя именно из этих двух жизненно важных компонентов. Автовокзал был недалеко от железнодорожного вокзала, поэтому здесь я уже худо-бедно мог ориентироваться. Сев в такси и проговорив адрес, я откинулся назад и стал думать. Но мысли вновь не шли. Тогда тупо уставился в окно, наблюдая очертания городского пейзажа и в глубине сознания надеясь на то, что Серегу я все же застану дома. И я не ошибся. Манул встретил меня с распростертыми объятиями, но в его мимолетном взгляде я прочел что-то раньше мне не знакомое.

— Что случалось? — тут же спросил я его.

— Ты себя в зеркало видел?

— Ну видел, вроде как вчера еще, и чего?

— Заур, ты че брат, ты же килограмм на десять похудел, осунулся, сгорбился как-то. Да еще и этот прикид фраерской[132].

— Ну, раз ты меня еле узнал, то и терпила тем более не узнает, если вдруг все же будет прокручивать видео, — полушутя-полусерьезно проговорил я, не стирая с лица улыбку.

— А это че за фартецала?

— Это сменка, трусы, майка, носки, купил по ходу пьесы, думал по дороге в мойдане[133] переоденусь, но карта легла иначе, позже приколю.