Восемьдесят сигарет

Иногда среди нас появляются Спартаки – рабы, не желающие быть рабами. Я уже рассказывал вам о них. Теперь пару слов ещё об одном. Просто потому, что хочу, чтобы вы знали, кому я обязан спокойствием последних семи месяцев в тюрьме, перед тем как я отправился в лагерь.

Юный раб – ему было девятнадцать – не стал мириться со своим новым положением в обществе благородных бандитов. Он, что называется, «вынес сор из избы». Строчил жалобы одну за одной; они разлетелись по всему свету, начиная от районной прокуратуры и заканчивая ООН. Желая вызвать общественный резонанс, он пытался привлечь внимание телевизионщиков. Он хотел не просто лучших условий жизни для рабов. Цель его была – искоренить само понятие обиженные как норму.

Когда тюремная администрация спохватилась – стало уже поздно. Он не открыл Америки, не сообщил миру ничего нового. Однако, поскольку страна наша, силясь победить комплексы, кричит во всю глотку о всеобщей либерализации, словно дурак, прочитавший пару книг и теперь мнящий себя эрудитом, реакция властей не заставила себя долго ждать. В прогрессивно развитой стране главное – отреагировать; округлить от удивления глаза («не может быть!») и отреагировать. Произвести взрыв праведного гнева локального уровня, снять очередной выпуск «пусть себе пиздят» и с чувством выполненного долга забыть об этом до появления следующего героя-камикадзе.

Спартак немногого добился. Осыпалось несколько погон да выделили для рабов отдельную камеру, где мы смогли жить друг с другом на равных. Правда, среди нашего брата жестокая скотина тоже не редкость, но это уже другая история.

За месяц до того, как в нашу камеру заполз Леша, Спартак был этапирован в лагерь.

Он не перестал бороться.

В качестве эксперимента в бараках некоторых лагерей были установлены таксофоны. Удобно. Не нужно писать заявление на звонок, топать в дежурную часть, стоять там в огромной очереди перед одним-единственным аппаратом. Правда, удобно. Только вот рабам запрещено прикасаться к этим новым телефонам. Хочешь звонить – иди к старому таксофону в дежурке. Или купи мобильник, если знаешь у кого. И если есть деньги.

Спартак сотовым не обзавёлся.

На второй день после установки таксофона в бараке он, сжав яйца в кулак, направился к нему. Снял трубку. Набрал номер. Думаю, даже будь у него сотовый, он всё равно поступил бы точно так же. Я в этом почти уверен.