Восемьдесят сигарет

«Салют, мам… У меня все нормально… как у вас там дела?.. а как Пашка?.. Оля будет звонить, скажи ей, что я её люблю…» Зэки белой кости стягивались к нему полукругом. Они не выхватывали трубку из его рук, не мешали закончить разговор. Мама – это святое. Ах, родное русское быдло! «Целую. Эй-эй, ты чего? Хвост пистолетом! Всё нормально. Ну, пока. Завтра позвоню».

Ну что вы! Конечно же, его никто не хотел убивать. В конце концов, времена уже давно другие. Шаламовские страшилки далеко в прошлом. Просто так вышло. Так вообще частенько выходит, когда толпа разъярённых мужиков неистово колошматит какую-нибудь дерзкую, зарвавшуюся тварь. Каждый из них и пнул всего-то по разу; так, для галочки, чтобы стоящий рядом не подумал, что тебе безразлична наглость раба…

Его звали Влад. И пусть никто не смеет называть его иначе.

Перед законом страны он был виновен в хранении марихуаны. Перед арестантским законом – в том, что пожал мне руку. Влад не знал, чем это может обернуться, и поэтому протянул мне ладонь. Я был ему приятен как человек, интересен. У нас было много общего. Мы подружились. Само собой, всё это уже после того, как по моей вине он превратился в раба.

Всего лишь рукопожатие. Но этого было достаточно, чтобы заразиться; чтобы стать одним из нас.

Мне не следовало отвечать на его приветствие. Я не должен был сжимать его кисть своей прокажённой лапой. И тем не менее я сделал это. Потому что тогда я ещё чувствовал себя человеком. Даже сейчас мне с трудом удаётся выдавить из себя «нельзя, я не могу пожать тебе руку, я обиженный», когда со мной хочет поздороваться какой-нибудь новенький заключённый, ещё не освоившийся в этом сюрреалистическом аду. Вы считаете меня сволочью за то, что я не предостерёг Влада? Наверное, вы правы. Только, знаете, попробуйте – просто ради интереса – когда вы в следующий раз окажетесь в большом скоплении незнакомых вам людей, скажем, в ресторане, попробуйте объявить во всеуслышание, что вы животное; что вы хуже животного; что с вами нельзя пить из одной кружки; что вас нельзя усадить за общий стол, что вы разместитесь где-нибудь в углу, рядом с туалетом, потому что там ваше место; что если вы захотите взять что-то из еды, то придётся попросить, чтобы вам её подали, потому что брать что-либо с общего стола вам запрещено.

Попробуйте. Будет весело.

Великое облегчение, когда вас узнаю́т в лицо и вам не нужно говорить всего этого самому.

Кстати, таксофоны после того случая сняли. Эксперимент провалился.

Или наоборот – удался?..