Восход

Питер представил себе, как Саша лежит возле его ног, вытянувшись в полосе света, падавшей из люка в полдень. Ничто не могло выглядеть естественнее. И тут в его голове щелкнуло.

— Ты сказала папе, что уходишь? Он, наверное, так волновался.

Мама кивнула.

— Мне не удалось с ним поговорить. Но у нас был готов план — ты же знаешь папу, он обожает все планировать. Мы придумали условный знак: красный фонарь, перевернутый вверх ногами, на столе. Я оставила его, когда услышала сигнал Саши.

— Красный фонарь, — повторил Питер, вспомнив коробку черных фонарей, среди которых лежал один красный.

Она улыбнулась.

— Это означало, что я нашла Грейсхоуп.

— Но ты же не знала, где он находится, — медленно сказал Питер. Теперь все обрело смысл.

— Нет, я не могла его найти. Он двигался — вместе с большим ледниковым щитом.

— Куда двигался?

— На запад. В сторону моря.

— Ты хочешь сказать, что вся эта конструкция соскальзывает в океан? — Он понял, что шепчет.

— В общем, да, но медленно. Просто не настолько медленно, как мы считали вначале.

— Дай-ка угадать: все из-за глобального потепления.

Мама улыбнулась.

— Теперь ты знаешь всю историю.

«Едва ли», — подумал он.

— Как ты смогла привезти меня вниз?

— Меня привела Саша. Я пыталась двигаться в направлении лагеря, но она бежала в другую сторону.

— Что папа скажет Джонасу? Что мы отправились на долгую прогулку?

— Не знаю. Может быть, что мы решили отправиться в Куанаак или в экспедицию.

— А это не покажется ему странным? Еще вчера ты не могла встать с постели.

Она пожала плечами.

— Возможно. В любом случае, уже через несколько часов мы вернемся. Мы придумаем, что ему сказать.

— Через несколько часов? О чем ты говоришь? Мы ведь только приехали!

Она нахмурилась.

— Мы не можем больше здесь оставаться. Дексна собирается рассказать всем о туннеле завтра утром.

— И что?

— Они могут решить разрушить его, Питер. Мы должны уходить, пока можем.

— Разрушить? Но ты разве не рассказала им, что лед движется?

Вот почему они приехали в Гренландию, запоздало понял Питер. Он вздрогнул и выпрямился.

— Надо рассказать им о том, что происходит.

— Да, я рассказала Дексне все, что мы знаем. Но эти люди боятся верхнего мира. Я понятия не имею, на что они способны.

Питер покачал головой.

— Но Дексна хочет научить меня, как стать Мастером Взора! И я еще не видел Грейсхоуп! Это же и меня касается тоже! Так нечестно!

— Я защищаю тебя! Это моя главная обязанность! — Мама обхватила голову руками. Питер понял, что этого она и боялась: что ему захочется остаться. Он вспомнил о записке, которую нашел под диваном еще в Нью-Йорке. Назови худшее, что может с нами произойти?

— Мам?

Она подняла голову.

— Еще один день, — сказал он. — Ничего не случится, если мы проведем здесь один день. И папа нас поймет.

Она долго смотрела на него, потом кивнула.

Глава тридцать вторая Питер

Спустя час Питер наблюдал, как поет собака. По крайней мере, так сказала ему Тиа. Сам он не слышал ни звука.

— Не очень приятно, да? — спросил он у Тиа, которая стояла, закрыв уши руками.

Мама Питера поморщилась.

— Ну, тогда все становится понятно, — сказала она Питеру. — Ты точно не Мастер Слуха. Зато ты станешь первым Мастером Взора за два с лишним века.

Тиа быстро показала собаке какой-то знак, и она с довольным видом потрусила прочь.

— Что это было? — спросил Питер, пытаясь также сложить пальцы.

— Это? — Тиа засмеялась и снова показала этот жест. — Это означает «еда». Я тебя научу. Любая чикчу Грейсхоупа будет слушаться твоих команд уже к завтрашнему полудню.

Вот только завтра в полдень его уже здесь не будет.

— Ты сможешь дождаться здесь Дексну? — спросила мама. — Тиа обещала отвести меня в сады.

Его немного утешало то, что не ему одному приходится разъезжать в санях, лежа лицом вниз. Он кивнул.

— Конечно, мам.

Когда мама отправилась в главный дом, Питер пошел за последышем. Крошечный чикчу лежал на своем обычном месте, свернувшись под подбородком Кэсси, в то время как остальные щенки копошились на песке вокруг или сосали молоко.

— Ленивец, — сказал Питер, посмотрев на него.

Кэсси подняла голову и коротко фыркнула, напоминая Питеру, что он должен дать ей обнюхать свою руку.

— Я не имел в виду тебя.

Последыш зашевелился и проснулся, а затем выполнил целую серию зевков и потягиваний с такой тщательностью, что Питер рассмеялся.

— Давай же, маленькие белые лапки, — сказал он, поднимая его одной рукой. — Ты же не можешь проспать всю свою жизнь в коробке.

Питер поднес его ближе к лицу, и щенок стал мять передними лапками его щеку. Мама сказала, что для щенков хорошо как можно раньше привыкать к людям. Когда последыш откроет глаза — в любой день, как твердо сказала Тиа, — ему назначат компаньона, который будет навещать его так же, как навещают его братьев и сестер. Но сейчас Питер был очень рад тому, что эту обязанность доверили ему. Он поставил щенка на песок и пощекотал его животик.

— Я не могу слышать, что ты говоришь, — сказал он щенку, который перевернулся на спину. — Но надеюсь, что ты смеешься.