Восход Черного Солнца и другие галактические одиссеи

– Я хочу сказать, что Древние были их прародителями, – ответил Саймон с расстановкой. Старейшина сделал странный жест, как будто хотел в сердцах махнуть рукой. – Столько всего утрачено!.. Все кануло в неизвестность. – Он посмотрел на меня и сменил тон. – А теперь слушай внимательно. Я знаю, что убило твоего брата Илая. Это сделала энергия, которую Древние называли ядерной. Ядерная энергия воздействует на человека почти как солнце – она облучает. Илай получил облучение радиацией, понимаешь? Как и от лучей солнца, от радиации можно защититься. Например, некоторые металлы – такие, как свинец, – способны укрыть человека от ее смертоносного воздействия…

– Похоже, Саймон, ты спятил на старости лет, – не выдержав, сказал я нашему старейшине начистоту. – Илая просто заколдовали, вот и все! Неужто ты думаешь, что свинцовый щит способен отразить удар стального меча?

Саймон надул губы и буркнул, что больно уж много в нашем племени развелось пси-хологов. Кто такие эти пси-хологи, я понятия не имел, но спрашивать не стал.

– Я выдам тебе несколько магических артефактов, – сказал он и извлек комбинезон, сделанный из блестящей, как металл, ткани.

– Эта броня сможет остановить клинок? – спросил я с большим сомнением. – Мне казалось, ты говорил что-то про свинец?

– Да-да, – нетерпеливо отвечал Саймон. – Защитит, и не только от клинка, но и от множества других, гораздо более серьезных угроз. Так, возьми еще вот это. – Он протянул медный жезл, размером с мой большой палец – разве что чуть толще. – Древние везде, где только можно, использовали твердый прозрачный материал, искусство изготовления которого давным-давно забыто. Внутри этого медного жезла лежит волшебный камень – алмаз. Так вот, этот алмаз может тебе пригодиться. Им ты сможешь разрезать твердый материал Древних.

Саймон достал еще один артефакт. Правда, перед тем, как вверить мне эту запечатанную коробочку, долго колебался. Она была отлита из какого-то белого, непрозрачного, но блестящего вещества.

– Быть может, я совершаю большую ошибку, отдавая тебе эту шкатулку, – сказал Саймон. – Дело в том, что в ней заключено самое величайшее зло нашей планеты. Квинтэссенция зла! Шкатулка хранится запертой вот уже много веков, и за все это время ее ни разу не открывали. Если книги не лгут и мои учителя не заблуждаются, то содержимое шкатулки поможет тебе и с тайной Сияющей смерти, и с маленьким народом. Мои руки дрожат, когда я вручаю тебе этот могущественный артефакт.

Саймон рассказал про шкатулку кое-что еще, но понял из его речей я немногое. В итоге у меня сложилось впечатление, что в этой коробочке сидит джинн. Что ж, заключил я, тогда понятно, почему старейшина так волнуется – магия джиннов очень опасна! Поблагодарив Саймона, я спрятал коробочку в котомку из оленьей шкуры и распрощался. Точить лясы со стариком мне было совершенно некогда. Я помнил об Илае и о своем долге перед племенем.

И вот я покинул земли мерриканцев и направил стопы на восток. Питался мясом подстреленных по пути оленей и дикими ягодами. Бдительности не терял. В этих краях рыскали стаи свирепых и вечно голодных волков. Все дальше я продвигался на восток, но людей не встречал. Меня окружали звери, привольно бегавшие по бесконечным холмам, да руины: каменные блоки и бесформенные кучи ржавого металла, почти утонувшие в земле. В один из вечеров, когда уже смеркалось, я оказался в сумрачной долине. Не успел обвыкнуться, как меня приветили копьем. Наконечник чиркнул по руке, и со всех сторон завопили хором и выскочили из кустов какие-то существа. Меня окружила дюжина приземистых волосатых уродцев. Выглядели они даже отвратительнее, чем Оргу. Никаких попыток переговоров не было – дикари бросились в атаку. Полетели еще копья, и я ушел вбок, на ходу надевая тетиву лука.

Я заблуждался, решив, что наконец-то встретил людей. Назвать этих существ людьми язык не повернется. Скорее недочеловеки, поскольку они были не только по-звериному ловки, но и по-человечьи жестоки. А жестокий человек, как известно, опаснее любого хищника. В тот миг я вспомнил легенды о рабах маленького народа. Должно быть, эти уродцы и есть те самые рабы! До сих пор я полагал, что истории о них лишь выдумка и миф… Теперь мне стало решительно непонятно, зачем маленькому народу понадобились мои соплеменники, если у него и так имеются слуги.

Я замер в мучительной нерешительности, но затем вспомнил о своем долге. Погибнуть, когда мои братья не отмщены? Ну уж нет! Я бросился бежать.

Короткие кривые ножки не позволяли врагам поспеть за моими длинными прыжками. Когда копье вырвало кусок мяса у меня из спины, я вскрикнул – но не от боли, а от слепой ярости, едва не заставившей меня развернуться и дать бой. Призвав на помощь все мое хладнокровие, я отчаянно сопротивлялся бешенству берсерка. Изо всех сил пытаясь сохранять трезвость ума, я мчался по сумеречной долине, пока шум и вопли уродцев не стихли вдали…