Восход памяти

Когда Аким с Пашкой в сопровождении Лохматика направлялись к выходу, из глубины зала выдвинулась инвалидная коляска, в ней сидела девушка. Марианна, проехав вперед, остановилась возле цыганки. У Валеры, стоявшего рядом, зазвонил телефон, и арборист спешил вернуться к насущным делам – кому, как не ему, предстояло разруливать ситуацию с упавшим деревом. Марианна простилась с Валерой, одарив на прощание легкой улыбкой, которая, как заметил Валера, отчего-то делала ее старше. Он, покидая таинственный дом, в котором по воле случая ему пришлось стать участником событий по меньшей мере незаурядных, еще долго размышлял о том, за что же все-таки загадочная девушка, едва не расставшаяся с жизнью, была ему благодарна. Выходило, будто он, сам того не подозревая, освободил Вихрь, но что это значило, он, как ни старался, не смог уразуметь. Для девушки все кончилось благополучно – это единственное, что он понимал, единственное, что имело значение. И Валера не сожалел ни о чем. Грядущие перипетии, связанные с улаживанием инцидента с заказчицей, стали вдруг несущественны – тем ноябрьским вечером, перешедшим в ночь, ему довелось соприкоснуться с неизведанным, хоть ненадолго, но сделаться частью чего-то большего, лежащего за пределами бытия. И какая-то частица неведомого навсегда останется с ним – драгоценной жемчужиной из вод непознанного, негасимым маяком она будет освещать его путь, на котором, он верил, все непременно сложится хорошо.

* * *

Люди продолжали сновать туда-сюда по залу, мельтеша неподалеку от места, где друг против друга расположились старая цыганка и Марианна. В зале было суетно, но обе женщины не замечали никого. На время незримое кольцо мира сомкнулось вокруг них обеих. Несмотря на все приобретенные с восходом памяти знания, в присутствии старой цыганки у Марианны неизменно сжималось сердце. Существуют вещи, которые не исчезают никогда. Образ цыганки всегда будет пробуждать худшее: полупустой перрон железнодорожной станции, черные глаза, проклятье, – неизменно. И сейчас черные глаза цыганки смотрели в ее потемневшие, касторовые, и снова она не знала, что сказать. Встреться они раньше, она бы задала вопрос, много вопросов из разряда «почему?», «зачем?», «за что?». Но с восходом памяти большинство из них самоисключилось. Остался лишь один.

– Мала, скажи, только честно, есть возможность избавиться от проклятия? – спросила Марианна.

Цыганка поглядела на нее с жалостью:

– Я – твое прошлое. А значит, проклятие – в твоей памяти и более нигде.

– Но как мне забыть?

Карты вновь замелькали в морщинистых руках цыганки.

– Погадать? – лукаво спросила она.

– Нет. Я знаю.

– Верно. Знаешь.

Они долго молчали. Лицом к лицу со своим прошлым, Марианна молчала.

– Я предупреждала, – заговорила Мала. – С будущим расставаться куда проще!

– Что же мне делать?

– Ты знаешь. Прощайся со мной!

– Так просто? Я не могу. Отпустить тебя, забыть… Это невозможно.

– Я не прошу забыть. Отпусти! Скажи: «Прощай», и я пойду тихо доживать свой век. Все равно я не смогу дать ответ, который бы устроил тебя. И вообще, нечего искать ответы в прошлом. Взгляни на меня! Много ли себя ты видишь во мне? Прошлое – не ты! И оно не принадлежит тебе. Раз не в силах забыть – отпусти!

– Хорошо, – сказала Марианна, помедлив. – Прощай! Иди своей дорогой! Я не держу зла.

– Вот и славно.

Старая цыганка поднялась, опершись на клюку.

– Скажи мне только одно, – остановила цыганку Марианна, тронув ее рукав, – как мне прожить в этом мире, заранее обреченной на несчастье, без всякой надежды?

Марианна заметила в дверях Степана с рюкзаком за плечами – в нем, она помнила, все еще находились несчастные куклы Элизиума.

– Это у них нет надежды! – грубо вымолвила шувихани. – И мира никакого у них нет! Но я постараюсь им помочь, чем смогу. А ты, если хочешь совет, слушай: не нравится мир – пошли его к черту!

Не нуждаясь в помощи, твердой решительной поступью она поспешила к выходу и вскоре исчезла за дверьми, ни разу не обернувшись.

«К черту…» – повторила Марианна, проводив цыганку взглядом.

Глава 29. К черту!

Минуло чуть больше месяца со дня происшествия в коттедже рэпера. Шумиха вокруг скандального перформанса вскоре улеглась. Сам МС Рад-Х исчез, как в воду канул. Он более не мелькал назойливыми кадрами с экранов смартфонов, не мозолил глаза, и о нем благополучно забыли. На смену ему явились другие, на кого жадная до идолопоклонства публика быстро навесила ярлык звезды – всегда найдется материал, чтобы соткать паутину… и затянуть в нее умы: природа не терпит пустоты.