Восходящий. Магия дракона

Королева успела поднять магическую защиту, но вспышка от столкновения была такой ослепляющей, что на какой-то момент все потонуло в этом сиянии. Потом раздался оглушительный всплеск, и на них обрушились потоки воды. Когда свет померк, Холт увидел, что Королева слетела с моста в озеро.

Беспомощная, как упавший на спину жук, она билась на мелководье.

«Как подобная сила не убила ее?» – поразился Холт.

И все же исход сражения был очевиден. Даже для Скверны.

Осы помчались в разные стороны. «Изумрудные» бросились в погоню.

Почетный караул Старейшины Жизни окружил павшую Королеву.

Дальнейших приказов не требовалось. Старейшина Жизни и его охрана, включая Западного Стража, а также Пира, Эш и Холт, – все вместе обрушились на предводительницу роя. Присоединившись к общей бомбардировке, Холт почувствовал, как рвется его связь, когда он запустил в нее свой последний слабеющий Лунный Шок. Все равно оно того стоило.

Королева перестала метаться. От ее тела поднимался дым, сливающийся со черными хлопьями копоти, разносившимися из западного квартала. Битва еще не закончилась, но живые уже победили.

Последствия

Холт провел остаток ночи, помогая убирать тела насекомых и упырей, которыми были завалены улицы Сидастры. Сначала освободили от них казармы и опорные пункты центрального кольца, потому что там укрывались гражданские лица. Оставшись без Королевы, Скверна утратила былую мощь. Далеко не все злобные монстры были уничтожены, но теперь они лишились цели, которая упорно гнала их вперед. Теперь их можно было догнать и прикончить.

Многие упыри и жуки успели разбежаться, рассеявшись на восток и запад. И на то, чтобы их выследить, понадобится время. И все же наступающий рассвет ознаменовал конец вторжения в Феорлен.

Потом, уже на территории дворца Холт с Эшем искали на бывшем поле боя раненых и переносили их в лазареты. Когда утренний свет скользнул по лицу подростка, он увидел Твинблейдов. Они молча несли носилки, покрытые знаменем с изображением синего ястреба.

Холт не испытывал добрых чувств к Советнику Харроуэю, но не мог не воздать должное Министру военных дел. Пусть Харроуэй и совершил ошибку, пусть он позволил себя обмануть, и, будь у него хоть малейший шанс, он бросил бы Холта в тюрьму… Но его поступки говорили о многом. До конца, до последнего вздоха Харроуэй оставался настоящим защитником Феорлена.

Эш приблизился к телу Клеша и сел рядом. Застыв неподвижно, он молча смотрел на поверженного дракона.

Холт подошел к нему.

– Тогда наверху, на какой-то момент я действительно поверил тебе.

Эш молчал.

– В Клеше, должно быть, всегда жила тьма.

– У меня нет воспоминаний о таком злодеянии. Переживания, запечатленные в моей крови, знания моих предков… ни в одном из них нет предательства.

– Может, не все передается по наследству, – успокоил его подросток. – Или не все запоминается.

– Так и должно быть, – отозвался его дракон.

– Молодые люди, – услышали они голос Западного Стража, – достопочтенный Старейшина Жизни просит вашего присутствия на западном берегу.

Холт моргнул. Им нужно найти Талию и Пиру. Это наверняка связано с Броудом, и Талия обязательно захотела бы оказаться там вместе с ними.

– Сначала я найду Талию.

– Нет, – ответствовал Страж. – Только ты и лунный детеныш.

– Почтенный Страж, я думаю, что принцесса имеет право…

– Только ты и Эш. Сейчас же.

Холт решил, что лучше не задавать вопросов и медлить тоже не стоит. У Талии и так полно забот. Возможно, Старейшина позовет ее позже.

Так что Холт и Эш направились на западный берег вдвоем. Истончившаяся до предела, но все же не разорвавшаяся связь позволила им совершить обмен чувствами. Только ощущения были размытыми и больше сбивали с толку, вызывая головную боль. К счастью, полет был коротким и без необходимости сражаться с гигантскими осами. Приземлившись, и Холт, и дракон застонали от облегчения.

Как только подросток снова обрел способность чувствовать сам, он взглянул на Старейшину Жизни и благоговейно выдохнул. Здесь, на земле, зеленый дракон казался совсем гигантом. Его чешуя сверкала, как утренний луг под солнцем, а глаза сияли, как светлый родник в глубине колодца. Складки и борозды на его спине были темными, как сосновые иголки.

– Благодарю вас за то, что пришли, – произнес Старейшина Жизни. – Эш, сын ночи, знай: отныне ты вправе находиться среди членов моей стаи. Я приказал им относиться к тебе с уважением, как и к любому «изумруду».

Шагнув вперед, Эш низко склонил свою шею. Холт поспешил, встав рядом, опуститься на одно колено.