Восхождение на Макалу

Владельцев личных ящиков можно разделить на две группы: на ветеранов и новичков. Первая группа — это ветераны экспедиций в Гиндукуш и на Нанга Парбат, а вторая — те, кто в первый раз в таких высоких горах. Собственно, не совсем впервые. Ведь за год до экспедиции на Макалу они знакомились с высотой на Памире, участвуя в международной экспедиции на пик Коммунизма (7495 метров), которую организовали советские альпинисты. И хотя Макалу на километр выше и на несколько недель пути дальше, все ведут себя в Гималаях так, будто они в Татрах, Альпах или на Кавказе.

Ветеранов отличают спокойствие, терпеливость и трудолюбие, они предпочитают не жаловаться вслух, не дают себе поблажек, склонны ко всему относиться с легкой иронией. И новички обладают характерными особенностями. Примечательно — и удивительно, — что все без исключения новички истребляют большое количество продуктов и всегда готовы дать хороший совет, как сделать то или другое: «Выгони носильщика из кухни!»; «Скажи Ангу Ками, чтобы он делал тонкие блинчики, а не толщиной в палец». (Ведь такие, если они намазаны повидлом, нельзя свернуть в вызывающие ностальгию трубочки, какие делала дома мама.); «Скажи шерпам, чтобы они не клали столько сахара в чай!»

Советы и пожелания, которые иногда действовали на нервы руководителю базового лагеря, вынужденного в первую очередь заботиться о продуктах, передавал по рации и ветеран, второй оператор Филип:

— Возьми бумагу и карандаш и пиши: «Нужно доставить молоко, чай, сахар и рис. Здесь не хватает таких необходимых продуктов, как консервы и компоты. Нужно, нужно...»

Филип, казалось, в течение всей экспедиции существовал в двух мирах. Во-первых, в лагере 3, где провел несколько недель, будучи душой этого важного форпоста на ребре. Как увидит читатель, этот форпост был самым негостеприимным из всех пяти высотных лагерей, но он служил маяком и гаванью одновременно. Лагерь 3 был поставлен точно в середине маршрута восхождения, и Филип запечатлевал на пленке альпинистов, которые поднимались к нему снизу из лагеря 2 или продолжали путь по ребру вверх. Он снимал в любую погоду: когда светило солнце и когда шел снег, когда вокруг царило синее затишье и когда бушевала метель, когда у него замерзала камера и рвалась пленка. Усталым путникам Филип готовил чай и ужин, он подавал завтрак тем, кто отправлялся вверх к лагерю 4. Старательно обслуживал рацию, всегда точно соблюдая установленный час связи, до последнего шнурка для ботинок учитывал запасы продуктов, снаряжения и оборудования лагеря 3.

Вторым миром Филипа были его личные ящики. Очевидно, он протащил в базовый лагерь больше ящиков со своими пожитками, чем было положено на человека. Когда во время похода носильщики снимали их со спин, Филип усаживался возле ящиков, перекладывая старательно уложенные носовые платки и белоснежные майки. Открыв ящики операторов, Филип до последнего винтика разбирал свою камеру, а потом собирал, вычищая мягкой кисточкой и оленьей замшей объектив. В его ящиках имелся личный запас лекарств; пренебрегая официальной врачебной помощью, он лечился сам и бескорыстно делился своими терапевтическими познаниями с каждым, кто обращался к нему за советом.

Филип сидит в прихожей палатки у открытого личного ящика совсем не так, как Йожо. Йожо — ветеран почти всех экспедиций, которые с 1965 года организовали чехословацкие альпинисты. Два раза он был в Гиндукуше, в 1971 году поднимался на Нанга Парбат. Йожо сидит перед своим ящиком на корточках, как носильщик у костра.

Его подготовка к экспедиции привела к результатам, которые вызывают восхищение. Как и носильщики, Йожо ходит по снегу босиком. И не только во время похода к базовому лагерю, но и в Братиславе и ее окрестностях, когда он в виде тренировки пробегает сотни километров.

Йожо не очень заботится о содержимом своего ящика. Просто он, сидя на корточках, смотрит на него и — молчит.

Ветеран из ветеранов — Иван. Снисходительный к слабостям ближних, великодушный оптимист, закаленный человек, который каждый вечер залезает в спальный мешок в легкой фланелевой рубашке и в одних трусах, очень умеренный в еде, вопреки, казалось бы, непреодолимому волнению перед отъездом, удивляющий на протяжении всей экспедиции пониманием и знанием всего — людей и вещей. Страстный стрелок и охотник, Иван всегда готов забыть ссоры, разногласия и споры.

Иван — руководитель экспедиции. Своим личным ящикам он уделяет мало внимания, отдавая свое время кассе экспедиции. Сам выплачивает деньги носильщикам, проявляя удивительную бережливость по отношению к каждой измятой и грязной рупии, которую он выдает. Столь же достоин удивления и восхищения ближайший помощник Ивана по вопросам носильщиков, багажа и транспорта.