Восхождение на Макалу

Хотя экспедиция вступает в свою заключительную стадию, хотя в эту минуту альпинисты поднимаются к восьмитысячной границе в направлении юго-восточной вершины горы, во всех промежуточных и базовом лагерях царит покой. Все сосредоточенны, и, может быть, сердца бьются сильнее. Но все движутся дальше и выше, как тучки, пробивающиеся из предгорий Гималаев к перевалу Исва Ла и готовящиеся соскользнуть в Барунскую долину.

В эту минуту восходители штурмовой группы вместе со страхующими их альпинистами и шерпами обходят снизу восточную черную башню и по крутому снежному склону, спрессованному метелями до твердости льда, поднимаются вверх. Два дня назад Иван Фиала и Лео навесили на последнем участке искусственного лазания синие веревки. Крючья забиты в трещины светло-охристого гранита, позванивают дюралевые карабины, к ним обычным узлом привязана нейлоновая веревка. На такой высоте преобладают синие, серебристые и серые тона. Альпинисты поднимаются по веревкам, и вот они уже выше черных башен.

По гребешку они приближаются к скальному барьеру и к левой стороне снегового кулуара.

Черные полосы гнейса создают на светлом граните гигантский рисунок. Древние окаменевшие силы, когда-то сформировавшие из пластичных горных пород конкретную модель гор, заколдованы и превращены в фантастические рисунки на бесчувственной материи, которой касаются только холод и безразличный свет Вселенной.

Иван Фиала и Йожо поднимаются по дну снегового кулуара и, очутившись за скальным барьером, ищут глазами подходящие участки, где можно спуститься к седлу. Наконец круча ребра склоняется перед альпинистами, и гора стелется к их ногам, открывая путь к белому куполу южной вершины.

Следом поднимаются Ян, Лео и Гонза. Двое последних страхуют веревками шерп с тяжелым грузом.

На снеговом гребешке, заходящем за грань стены с рисунками, кончается веревка. Она закреплена на крюке, который вбит в крайнюю скалу. Альпинисты поднимаются без страховки, потому что трудные участки позади. Без страховки они поднялись по всему ребру от лагеря 1 до лагеря 5, потому что знали дорогу на память. Только группы, которые искали дорогу и навешивали веревки, работали со страховкой и в связке.

На такой высоте небо темно-синее, а земля внизу светится, будто смотришь на нее в иллюминатор космического корабля. Планета окружена голубоватым сиянием, но космос вокруг нее черен, потому что невидимый свет звезд, солнц и туманностей не находит ничего, что можно было бы озарить своим прикосновением. Ни молекулы пара, ни пылинки, которая бы засветилась, как в комнате под косыми лучами солнца.

Кислород, убегающий из неплотно прилегающего редуктора кислородного аппарата, расплывается белым облачком, как будто в последние минуты перед стартом космический корабль запасается кислородом для далекого пути к звездам.

Для далекого, далекого пути...

Редуктор кислородного аппарата Яна Коуницкого прилегал неплотно, как и редукторы в других аппаратах. Даже в самой совершенной технике, когда она оказывается один на один с природой, открываются слабые места.

На остром снеговом гребешке, подойдя вплотную к черно-серой скале, Ян останавливается. Воткнув ледоруб, он собирается подтянуть вентиль, привинченный в верхней части желтого кислородного баллона, находящегося в красном станковом рюкзаке на спине альпиниста. Наверное, Ян хочет снять маску, которая ему мешает.

В этот миг он теряет равновесие, зубья кошек выламывают из смерзшегося снега бесформенный кусок, и Ян падает. Редуктор баллона ударяется о гранит и, сорвавшись, вылетает из баллона под напором ста двадцати атмосфер.

Падение — это, собственно, скольжение по снегу, ускоряющееся по формуле, которую учат в школе на уроках физики. А Ян Коуницкий так любил математику... И ледоруб, при помощи которого можно было бы противостоять безжалостному закону земного тяготения, остался наверху.

Белый склон пересекают гранитные сбросы — прекрасный серовато-охристо-коричневый гранит Макалу с черными полосками гнейса...

В базовом лагере — полдень.

До сих пор я слышу голос Йожо по рации: «Ян упал на крутом склоне — приблизительно восемьдесят метров — кровотечение из носа — сломаны ребра — не может двигаться — уже пришел в сознание — рваная рана на затылке от сорвавшегося редуктора».

Лео первым глиссирует к Яну, его тело застряло в расселине скал, которыми заканчивается твердый, гладкий снежный склон. Под ними пропасть не меньше трех километров. Под ними почти отвесная южная стена Макалу. К сожалению, под ними не пустота, а грозный твердый лед, жестче камня, и — грозное земное притяжение.

Альпинисты вбивают крючья и закрепляют на скале груз, предназначавшийся для лагеря 6. Семь полных кислородных баллонов, палатка, продукты, бутановая плита.

Безжизненное тело Яна товарищи спустили, донесли, дотащили обратно в лагерь 5, уложили в палатке.

Ему оказана помощь, которую можно оказать в этих условиях: горячий чай и еще чай, уколы, уменьшающие боль, и таблетки, улучшающие кровообращение. И кислород, все время кислород.