Воспарение [= На подъеме]

Видя блаженство в лице женщины на фото — эйфория бегуна в чистом виде — Скотт подумал, что Мисси не промахнулась в оценке оставшейся жизни «Холи Фрихоли». Ни на йоту. Дейрдре Маккомб была гордой женщиной с высоким мнением о себе, и быстро — слишком быстро, по мнению Скотта, обижалась. Её разрешение на использование фотографии, вероятно, было дано только для упоминания «новенького замечательного заведения общественного питания Касл-Рока» — как последний выстрел утопающего линкора. Всё, всё, что угодно, лишь привлечь ещё немного посетителей, — хотя бы для того, чтобы взглянуть на длинные ноги, стоящими возле стойки администратора.

Он сложил плакат, засунул его в задний карман джинсов и медленно пошёл по Мэйн-Стрит, заглядывая в витрины магазинов. Во всех них были плакаты — бобовых ужинов[11], гигантской дворовой распродажи на парковке Оксфорд-Плейнс-Спидвей[12], бино[13] в Католической церкви и ужина в складчину в пожарной части. В окне «Продажа и обслуживание компьютеров в Касл-Роке» он увидел плакат индюшачьего забега, но больше нигде, пока не дошёл до «Бук Нук», небольшого здания в конце улицы.

Он зашёл внутрь, побродил немного кругами и взял книгу со стола скидок: «Светильники и мебель Новой Англии». Он мог и не найти в ней ничего подходящего для своего проекта — первый этап уже близился к завершению, — но как знать. Пока расплачивался с Майком Бадаламенте, владельцем и единственным сотрудником, он отметил плакат и упомянул, что женщина на нём была его соседкой.

— Ага, Дейрдре Маккомб была звёздным бегуном почти десять лет, — сказал Майк, упаковывая его книгу. — Могла попасть на Олимпиаду в двенадцатом году, но сломала лодыжку. Вот ведь неудача. А в шестнадцатом даже не стала пытаться, но я понимаю её. Полагаю, она больше не участвует в крупных соревнованиях, но я жду не дождусь, когда побегу с ней в этом году. — Он усмехнулся. — Но вряд ли долго продержусь с ней наравне после стартового выстрела. Она всех сметёт.

— И мужчин тоже?

Майк рассмеялся.

— Дружище, её не назвали бы Молденской молнией за просто так. Молден — это откуда она родом.

— Я видел плакат у «Пэтсис», и один в окне компьютерного магазина, и ещё один в твоём окне. Но больше нигде. Почему так?

Улыбка Майка улетучилась.

— А тут нет предмета гордости. Она лесбиянка. Всё было бы в порядке, если бы она держала это при себе — никому нет дела, что происходит за закрытыми дверями, — но она представила ту вторую из «Холи Фрихоли», которая занимается готовкой, как свою жену. А многим людям тут — это чертовски не по нраву.

— Значит они не будут вывешивать плакаты несмотря на то, что вступительные взносы положительно сказываются на Департаменте спорта? Только потому, что она одна из них?

После того, как Бычья Шея бросил плакат к его ногам возле закусочной, это были даже не столько вопросы, сколько способ прояснить это у себя в голове. В каком-то смысле он чувствовал себя так же, как в десять лет, когда брат его лучшего друга усадил младших ребят и растолковал им всю правду жизни. Сейчас, как и тогда, у Скотта было смутное представление о целом, но детали по-прежнему поражали его.

— Их заменят на новые, — сказал Майк. — Я знаю, потому что состою в комитете. Это была идея мэра Куглина. Ты же знаешь Дасти — король компромиссов. На новом плакате будет стадо индюков, бегущих по Мэйн-Стрит. Мне это не нравится, и я не голосовал за это, но я понимаю их логику. Город даёт департаменту жалкие гроши, две тысячи долларов. Этого не хватает даже на обслуживание спортивной площадки, не говоря уж об остальном, чем мы занимаемся. Индюшачий забег приносит почти пять тысяч долларов, но сперва нам нужно рассказать о нём людям.

— Значит… просто потому, что она лесбиянка…

— Женатая лесбиянка. А для многих жителей это уже край. Ты же знаешь какой он — округ Касл, Скотт. Сколько ты тут прожил, двадцать пять лет?

— Больше тридцати.

— Вот-вот. И он довольно республиканский. Консервативно-республиканский. В шестнадцатом году за Трампа голосовало три четверти округа, и они считают, что наш твердолобый губернатор умеет ходить по воде. Если бы эти женщины держали всё в тайне, всё было бы в порядке, но ведь они не стали. Думаю, они просто не знали о политической обстановке в этих краях, либо очень глупы. — Он сделал паузу. — Хотя еда у них приличная. Ты бывал там?

— Ещё нет, — сказал Скотт, — но планирую.

— Что ж, долго не тяни, — сказал Майк. — А то придёшь через год в это же время, а там уже будет какое-нибудь кафе-мороженное.

ГЛАВА 2. «Холи Фрихоли»

Вместо того, чтобы пойти домой, как он намеревался, Скотт направился в город полистать своё новое приобретение и посмотреть на фотографии. Он шёл вдоль Мэйн-Стрит и ещё раз увидел то, что теперь называл Плакатом Дейрдре, в магазине товаров для рукоделия. Но больше нигде.