Очень, мне кажется, важно учить ребёнка тому, что Бога не надо бояться, а надо Его ласково любить и стремиться Его не огорчить.
Надо и детей, и себя самих воспитывать на том, что не может быть более изумительной радости, как встреча с Богом, дружба с Ним и желание… Его обрадовать тем, что я стараюсь жить достойно этой дружбы. Но если я провалюсь на этом деле, если что-нибудь не то будет, то это не конец всему. Я могу прийти и сказать Ему: Прости! Вот что случилось… Даже порой не «Прости» сказать, а просто Ему рассказать. Я думаю, особенно детей, но и взрослых надо на этом воспитывать, потому что слишком часто священники учат «страху Божию», и людей путает это понятие, потому что страх Божий – это не боязнь. ‹…› Христос говорит:
Главный объективный воспитующий фактор в воцерковлённой семье – участие ребёнка в Таинствах; практически – это регулярное Причастие. По нашему опыту следует крестить малыша как можно раньше (желательно – на восьмой день после рождения) и затем причащать как можно чаще. При благоприятных условиях можно причащать ребёнка от момента Крещения до лет пяти-семи – до возраста сознательной исповеди – каждый воскресный и праздничный в Церкви день.
Ради этого стоит пожертвовать не только своими житейскими интересами, но даже и религиозными обязанностями – например, желанием отстоять всю продолжительную службу. Принеся младенца на Причастие, не грех и опоздать на службу, и уйти раньше по немощи – только не лишить бы малыша возможности принять в полноте Дары Господни. И это благодатное действие будет тем непоколебимым фундаментом, на котором будет созидаться духовная жизнь вашего чада.
Я знаю одну семью, четверо детей, верующие родители, которые детям объяснили, что они будут есть плоть Христа и пить Его кровь. И дети пришли в такой ужас, что они раз и навсегда – им теперь за сорок лет – отказались причащаться. Потому что это им было так представлено, что в сущности значило: «мясо и кровь».
И вот тут надо найти способ ребёнку объяснить, что это действительно, реально приобщение ко Христу, но, как Хомяков в одном из своих произведений пишет: мы причащаемся Телу Христову, но не «мясу» Христову. Тут есть разница. Хлеб, который освящается, в каком-то отношении не перестаёт быть хлебом, потому что Бог не уничтожает Свою тварь для того, чтобы из неё сделать что-то другое. Когда Бог воплотился, Он стал человеком, но Его человечество было, так сказать,
Мне кажется, что надо ребёнка посылать на исповедь, когда он уже сам может, из своего как бы нутра, сознавать, что хорошо и что плохо. Не то что: мама разрешает, папа не разрешает… А когда ребёнок ещё не умеет различить добра от зла, то ему не надо в этот его детский рай змею вводить как бы. Он живёт любовью, радостью, открытостью, и вдруг ему начинают говорить: нет, это совсем не так светло. Там есть зло, там зло, там неправда…
Конечно, надо воспитывать ребёнка, чтобы он постепенно начал различать, что хорошо и что плохо, но не в порядке греха… Ах, ты это сделал, значит, ты отлучён от Бога, ты отлучён от нас!.. Особенно чтобы ребёнок не путал в своём сознании то, что отлучение от Бога соответствует отлучению от родителей. Мамаша или папаша рассердились, Бог всегда за родителей, значит, Он со мной больше не в дружбе… Это очень важный момент. Надо посмотреть, когда ребёнок ещё, как Адам и Ева в раю, не приобщился ко злу ни в каком смысле. Конечно, он не идеален, но это не зло в нём, это неопытность, незрелость, это совсем другого качества вещь. А потом приходит момент, когда ребёнок
Если вся исповедь заключается в том, чтобы сказать: вот список того, за что меня папа и мама ругают, или сердятся, или наказывают, – Бог тут ни при чём. И хуже того: Он на стороне родителей, всегда на стороне родителей; спасения от Бога нет… И это может погубить человека на многие годы.