Воспитание критически мыслящих личностей. Руководство для родителей, которые хотят научить детей любого возраста фильтровать поток получаемой информа

Есть много способов создать причастность к чужому опыту. Чтение дает доступ к историческим событиям, отдаленным местам и людям, которых мы никогда не встретим. Историческая беллетристика знакомит нас с деталями обстановки и позволяет глубже осознать мотивы, образ мыслей и личные проблемы персонажей, живших в давние эпохи. Поскольку у нас нет машины времени, мы не можем пережить непосредственный опыт истории и вынуждены прибегать к опосредованному – посещать Колизей в Риме, ходить по музеям, смотреть фильмы, повествующие о том времени. Мы можем попробовать пожить один вечер при свечах, чтобы представить, каково было жить во времена, когда не было электричества. Прогулки по полям сражений или посещение кладбищ, где похоронены ветераны войны, делает статистику погибших гораздо более реальной. Участие в школьном спектакле по роману «Отверженные» даст школьникам более глубокое понимание того, что волновало людей во время Французской революции. Ту же самую роль сыграл для американских студентов чрезвычайно популярный мюзикл «Гамильтон». Звучащие в нем песни стали ключом к пониманию исторических документов, созданных в период основания США.

Большинство химических экспериментов, которые можно провести на кухне, основаны на аналогиях: смерч в бутылке, гвоздики, меняющие цвет, и неизменно популярный вулкан из питьевой соды. Игры (в том числе и компьютерные) особенно хороши для получения опосредованного опыта: покупка и продажа, ориентирование по карте, забота о домашнем животном или члене семьи, создание своего мира, выполнение роли детектива, формирование личности, изучение других культур. Опосредованный опыт требует наличия развитого критического мышления, что означает отказ от предвзятости и «усложнение» простого понимания за счет добавления нюансов и осознания масштабности темы.

Участие с помощью воображения

Еще один способ соединить опыт с процессом обучения состоит в использовании мощного воображения наших детей. Последние исследования в области долговременной памяти показывают, что запоминание представляет собой активный процесс, а не просто хранение разрозненного набора фактов в отдельных папках. Говоря о памяти и обучении, мы порой упускаем из виду динамику этих процессов. В своей фундаментальной работе «Вспоминание и забывание» (Remembering and Forgetting) Эдмунд Блэр Боллз пишет: «Эмоции, восприятие и воспоминания будоражат воображение, а ведь именно воображение, а не запоминание, является основой памяти». Подключая к делу эмоции и воображение, мы быстрее заносим информацию в долговременную память и извлекаем ее оттуда.

Дети естественным образом задействуют свое воображение, чтобы ближе познакомиться с понравившимся им предметом. Маленькие дети одеваются как их любимые супергерои и хотят обладать их сверхъестественными способностями. Когда я читала про Робин Гуда своему старшему сыну, он захотел, чтобы ему купили зеленый плащ и шляпу. Он периодически носил их на протяжении нескольких месяцев, вспоминая о своей фантазии. Театральные постановки тоже воздействуют на воображение. Благодаря ему исполнитель роли принимает точку зрения, которая не является его собственной. Маленькие дети, которые наряжаются как любимые герои, и дети постарше, которые играют в спектаклях, овладели малоизвестным секретом, свойственным воображению: они умеют осознанно отделять собственную личность от личности людей, которых изображают.

Это значит, что, если мой ребенок, представляя себя Робин Гудом, совершает налет на богатых (мою кладовку), чтобы накормить бедных (свою младшую сестру), у меня нет поводов полагать, что он и на самом деле может грабить людей в «реальном» мире. Он просто временно прикидывает, каково это – жить в таком образе. Дети притворяются собаками, ползая на четвереньках и поедая корм из миски, чтобы увидеть мир с уровня собачьих глаз. Они изображают из себя школьных учителей и королев, сирот войны и знаменитых спортсменов. Взрослые одобряют подобные игры. Этот опыт, основанный на воображении, не несет никакой угрозы для ценностей, которым мы учим детей в своих семьях.

Когда подростки играют на сцене, их «притворство» поднимается на новый уровень. Они вникают в сюжет, размышляют над мотивами своего персонажа и совершают акт «отказа» от собственной личности. У актера уже нет права выбора. Выйдя на сцену, он или она перевоплощаются в патологического лжеца, инвалида, алчного самодержца, наивную девушку или борца движения Сопротивления. Игра позволяет создать внутри себя барьер, который отделяет его личность от изображаемого персонажа. Никто не уходит со спектакля с мыслью, что актер-подросток придерживается тех же убеждений, что и персонаж, которого он сыграл. Тем не менее благодаря актерской игре ученик ближе знакомится с чужими логическими историями и точками зрения.