Воспитание критически мыслящих личностей. Руководство для родителей, которые хотят научить детей любого возраста фильтровать поток получаемой информа

Мы всегда хотим, чтобы те, с кем мы общаемся, проявляли к нам толерантность, понимали нас, не осуждали и принимали такими, как есть. Однако люди не особенно склонны демонстрировать эти качества, встречаясь с теми, кто не входит в состав выбранного ими круга общения. При проведении опросов среди американцев выясняется, что им хотелось бы сгладить противоречия между людьми. Они называют толерантность и сопереживание ключевыми качествами, которых не хватает в национальном характере. Для этого, по их мнению, надо просто быть менее критичными друг к другу. Родители призывают детей быть более терпимыми к обездоленным, представителям других религий или к детям, которые выглядят «не так, как все». Педагоги делают все возможное, чтобы воспитать в детях сострадание. Они учат подростков добиваться лучшей информированности об альтернативных точках зрения. Поляризация политической, культурной и религиозной идентичности уже привела наше общество к глубокому расколу и недоверию, и единственное решение, которое нам осталось, – это толерантность. Мы хватаемся за нее, словно за соломинку, стараясь быть вежливыми друг с другом, несмотря на сильнейшее раздражение и разочарование по отношению к другим людям.

На мой взгляд, такой подход не приведет нас к цели. Так что же нам требуется в общении с людьми, которые отличаются от нас? На самом деле мы должны научиться терпеть не других людей, а свое собственное ощущение дискомфорта. Это значит, что нам надо учиться контролировать свои непроизвольные реакции, оборонительные мысли и стереотипы самозащиты. На первый план выходит самосознание.

Живя в Марокко, я на собственном опыте убедилась в трансформирующей силе конфронтации. Конечно, жизнь за границей сама по себе – это сплошной внутренний конфликт, будь то язык, непривычные продукты питания, шопинг или знакомство с людьми. Мне приходит на ум один случай, продемонстрировавший пользу толерантности по отношению к собственному дискомфорту. Я жила в районе, который находился в нескольких километрах от города. Добираться до центра удобнее всего было на такси. Машины подъезжали к стоянке, где собирались пассажиры. Придя первый раз на стоянку, я встала, как мне показалось, в очередь. Передо мной было три или четыре человека. Но то, что произошло, когда подъехало такси, взорвало мой мозг. Женщина, которая была ближе всех, не успела сесть в машину. Ее оттеснила в сторону какая-то другая женщина, стоявшая позади. Она выскочила вперед, схватилась за ручку двери и впихнула свою дочь в машину, громко ругаясь при этом со всеми остальными. Я была потрясена. Моей первой реакцией были ужас и возмущение. Почему эти люди не могут соблюдать очередь? И как мне, женщине среднего роста и комплекции, попасть в такси в таких условиях? Я отошла от бордюра и простояла у стоянки целый час, наблюдая, как один человек за другим бросались наперегонки к дверям подъезжающих такси и вскакивали внутрь, пытаясь опередить других.

Я была в полном замешательстве. Во мне не было столько храбрости, чтобы сражаться с толпой. Но надо было как-то добраться до города. Вот вам и конфронтация. Вступить в полемику? Бессмысленно. Я вновь и вновь мысленно прокручивала в голове варианты своих действий в этой ситуации и каждый раз оказывалась в проигрыше. Это было бессмысленно. Кто-то же должен остановить этот хаос. Однако если я собиралась пользоваться такси в будущем, мне нужно было смириться с реальностью, не обращая внимания на свои сантименты. Пока я стояла в шоке, не зная, что делать, моя марокканская знакомая вдруг схватила меня за руку и затолкала в такси вместе с собой, хотя мой разум в этот момент кричал, что так делать нельзя. Возможно, вы и сейчас тоже так думаете, если принадлежите к той культуре, где люди спокойно ожидают своей очереди.

Если этот эпизод и научил меня чему-нибудь, то вовсе не терпимости и не снисходительности по отношению к марокканским порядкам. Вместо того чтобы добродушно сетовать на их «странный для меня» образ жизни, мне пришлось волей-неволей освоить способ, которым мои соседи ловили такси, и научиться терпеть свой дискомфорт, который я испытывала от этого. Я терпела свои вспышки гнева, осуждение «нелогичной системы» и чувство собственного превосходства по поводу достоинств метода «ожидания в очереди». И я научилась ловить такси, а это означало терпимость к дискомфорту, который доставляла мне необходимость быть агрессивной, вступать в стычки с окружающими, кричать на них и добиваться своего.