Воспоминания

– Я люблю русские сказки и русские пословицы. Самая лучшая пословица: «Ночная кукушка денную перекукует». Это значит, Мама думает, что она победила Гневную. Но мне кажется – это не совсем так.

Иногда получается такая чепуха, происходит столько ненужного зла…

Чтобы уязвить Гневную, Мама убедила Папу разрешить в. кн. Павлу[108] иметь детей[109] при себе, а сама смеется:

– Я знаю, что Павлик точно баран, а жена[110] его – овца, но если их защищает Гневная – пускай она помучается!

Мама особенно не любит Витте. Он вообще ей неприятен, и, кроме того, ему покровительствует Гневная. Мама ненавидит его уже давно. И вот почему.

Когда бар. Фредерикс[111] спросил его, как он находит Маму (это было еще до свадьбы), он сказал:

– В ней мало мягкости и характер скрытный… И кроме того, Дармштадт всегда был гнездом нищих и шарлатанов!

Слова эти были переданы Папе (так думает Мама), и именно вследствие этого он был так холоден к ней первое время.

Другое большое оскорбление состояло в следующем.

Однажды, уже спустя много времени после свадьбы, король Эдуард VII[112] (тогда еще принц Уэльский), дядя Мамы, обидел Папу. Это было так. Принц Уэльский долго беседовал с Витте, который знакомил его с Александром III, Александром II и вообще со всей династией. Во время завтрака принц восхищался фигурой и лицом Александра III. Потом взглянул на Папу и cказал:

– Ни одной отцовской черты!.. Жалко!

А затем прибавил:

– Положительно, большое сходство с императором Павлом[113].

Подобную мысль, по мнению Мамы, могли ему внушить только министры, а главное – Витте, который с самого начала невзлюбил молодого царя. Гневная тоже говорила, что у Ники очень опасные черты характера Романовых, от них только мог он унаследовать угрюмый нрав и скрытность. И, зная эти черты, и она сама, и его министры всегда старались выпытать, что он думает. Конечно, лучше всего это делал Витте, так как он очень умен.

* * *

Я записываю все это, потому что мне очень часто кажется, что самые важные дела обделываются здесь как бы случайно. И, главное, все зиждется на том, что каждый устраивается, как ему больше нравится, и на том, что кто-нибудь кого-нибудь ловко надувает. В этом много зла и глупости.

В Ходынке[114] Мама решительно обвиняет Гневную и в. кн. Сергея Александровича[115]. Вот что она говорит:

– Это все устроил этот барбос под давлением Гневной. Тут был умысел на жизнь царя. Хотели восстановить против нас московскую чернь.

И, несмотря на то что все разуверяют Маму, она настаивает на том, что все было именно так.

– Гневная хотела сразу же подорвать престиж царя. И Витте также!.. Она ни перед чем не остановится!

Мама хранит записку Власова[116] (как она ее получила, мне неизвестно). Я думаю, ее тихонько подсунула Милица Черногорская[117]. В этой записке он пишет кн. Волконскому[118] (это было еще до Ходынки, во время коронации):

«Вдовствующая и молодая рвут меня в разные стороны. Он[119] же – и тут и там. Но только с канарейкой[120]. Сюда он ее привезти не может. Так вот, дадим ему пруд с золотой рыбкой, а там посмотрим!»

Золотой рыбкой тогда называли одну московскую цыганку-гадалку, которая управляла Москвой и безмозглым барбосом Сергеем.

Мама истолковала эту записку в том смысле, что все уже было подготовлено, чтобы обмануть Папу, и Ходынка была целой организацией.

– Я не верю, чтобы это был недосмотр. За такой недосмотр расстреливают! Тут нечто другое. Нужна была не гора трупов простого народа, а только одна голова!

Этому она верила так же твердо, как и всем своим заключениям.

В бумагах Мамы была в то время записка Плеве[121], в которой он писал:

«Если Вашему Величеству угодно, Вы будете знать, кто главные враги трона и откуда ждать выпадов».

– Ходынка, – говорит Мама, – показала мне, что я должна спасти царскую семью. И что мне не на кого надеяться.

Гневная сделает все, чтобы убрать Папу с дороги. Прежде всего ее влияние на Папу сказалось в том, что он приблизил к себе великих князей. А она знала, что они могут явиться серьезной опасностью. Это видно из того, как, пользуясь при жизни Александра III большим влиянием, она настояла, чтобы их держали в страхе и на почтительном расстоянии, а тут – спустили с цепи. Их много, и им много надо, особенно их блядям. Чтобы урвать кусок пожирнее, всякий гнет по-своему и в свою сторону.

* * *

Мама уверяет, что под давлением и руководством Николая Николаевича-старшего[122] был разработан план раздела России на округа. На четыре части. Кавказ предполагалось отдать Николаю Николаевичу[123], Малороссию – Михаилу Александровичу, а Сибирь – одному из Константиновичей[124]. Центральную же Россию – Папе. И он должен был это провозгласить. Предлагали гогенцоллернскую систему.

* * *