Воспоминания

Исход нашего большого наступления на западе поставил перед нами вопрос: не было ли бы полезно и в 1918 г. вести на западном фронте главным образом оборонительную войну, пользуясь поддержкой стоящих там армий с сильными резервами, а все остальные военные и политические силы направить на то, чтобы урегулировать на востоке государственные и хозяйственные отношения и поддержать военные задачи наших союзников. Было бы ошибкой думать, что меня не занимали тогда подобные вопросы. После зрелого обсуждения я на них, однако, ответил отрицательно. Чувства при этом не играли никакой роли. Можно ли было рассчитывать на быстрое окончание войны при таком ведении ее? Мы должны были всеми мерами стараться достичь быстрого и успешного конца. Это требование более или менее громко высказывалось всеми нашими союзниками. Напротив, нельзя сказать, чтобы наши противники были у последней черты физического и душевного напряжения сил. Они могли бы еще годами продолжать войну, если бы мы не наступали. Тот, кто не хотел бы вести ее, был бы попросту вынужден другими. Нашей участью была бы, несомненно, смерть от истощения сил, раз мы не могли довести до этого наших противников. Даже учитывая теперешнее несчастье нашей родины, я все же убежден, что возрождению ее будет скорее способствовать сознание, что на защиту ее были отданы последние силы, чем если бы война кончилась постепенным ослаблением и истощением сил. Мы не избегли бы судьбы, которая постигла нас теперь, но тогда не было бы возвышающей мысли о несравненном героизме. Я ищу примера в истории и нахожу его в воинской славе битвы при Эйлау. Если она не могла изменить судьбы старой Пруссии, то все же она, как яркая звезда, освещает тьму 1807–1812 гг. Ее блеск утешал и ободрял многих. Разве немецкое сердце стало иным теперь? Мое прусское сердце бьется, по крайней мере, по-прежнему.

Спа и Авен

8 марта по приказу Его Величества наша главная немецкая квартира согласно нашему ходатайству была переведена в Спа. Эта перемена обусловливалась предстоящими операциями на западе. Отсюда мы легче могли сноситься с главными частями западного фронта, чем из Крейцнаха, где мы стояли до сих пор. Ввиду того, что мы хотели следить за событиями, по возможности в непосредственной близости от них, мы выбрали кроме того для высшего командования Авен как несколько выдвинутое вперед место. Туда мы вступили 19 марта с большею частью генерального штаба и таким образом, находились в центре армии и высшего командования армий которое должно было играть главную роль в предстоящих решительных боях. Особый вид городу придает мощная, неуклюжая постройка старой церкви. Сохранившиеся еще некоторые крепостные постройки напоминают о том, что Авен в прежние времена играл военно-историческую роль. Насколько мы помним, в 1815 г. часть прусской армии заняла тогдашнюю крепость и затем направилась дальше к Парижу. Война 1870 и 71 гг. не затронула этой местности.

Город утопает в зелени и представляет собой тихий уголок. Наше присутствие внесло лишь небольшое оживление. Я сам, после 47 лет перерыва, снова находился среди французов. Типы, которые я встречал на улице, так мало изменились с 1870–71 гг., что я совершенно забывал о прошедшем времени. Теперь, как и тогда, жители сидят перед домами, мужчины задумчивы, женщины оживленно болтают, дети играют в мяч и поют, как в мирное время. Счастливое детство!

Наше долгое пребывание в Авене подтвердило мне, что французское население с достоинством переносит свою суровую судьбу, тяготеющую над ним благодаря долгой войне. Уже не было повода прибегать к каким-либо особым мерам, чтобы оградить порядок и нашу безопасность. Мы ограничились только тем, что могло создать условия для спокойной работы.

Его Величество не остановился в Авене, но остался на все время последующих крупных событий в своем поезде, который продвигался сообразно военному положению. Долгое пребывание в тесных помещениях поезда должно служить доказательством непритязательности нашего военачальника, В этот период он жил исключительно интересами своей армии. Вражеские аэропланы, например, совершенно не беспокоили его. Пребывание в Авене дало мне возможность в продолжение следующих месяцев чаще, чем раньше, непосредственно соприкасаться с нашими частями и полководцами, а также со штабами. Особенно меня радовала возможность принимать у себя офицеров. Их военный опыт, их простые рассказы представляли для меня не только военный, но и общечеловеческий интерес, особенною радостью было для меня посещение мазурского полка, носящего мое имя, гвардейского полка, в состав которого я входил в качестве молодого офицера в продолжение двух войн, и, наконец, посещение ольденбургской пехоты, которой я командовал. Правда, от состава мирного времени осталось очень мало, но и в новом поколении я нашел тот же солдатский дух. Большинство офицеров и солдат я видел в первый раз, а многих и в последний раз. Честь их памяти!

Великая битва во Франции